Виталий Останин - Остерия Старый конь Дело второе - Браватта

…доходность морских перевозок, налоговая политика республики, таможенная политика ее соседей…

“Мы собрались здесь столь узким кругом и в обстановке такой секретности, чтобы обсудить то, что известно каждому нобилю?” — мысленно возмутилась Катрин фон Красс и даже собралась высказать эту мысль вслух, когда (хвала Единому!) начался разговор, ради которого четверо нобилей и сели за стол.

— Табран получил от Фрейвелинга кредит, — наконец перешел к делу барон фон Гериг. — десять тысяч империалов. И куда, господа, вы думаете, табранцы потратят эти немалые средства?

— В армию. — откликнулась Катрин фон Красс без выражения. Ей стал понятен повод для встречи. Серьезный повод.

— В армию! — подтвердил Крузо, хотя это и не нуждалось в подтверждении. Куда еще могла потратить деньги бывшая северная провинция Империи? Их воинственный, постоянно сражающийся с варварами-северянами сосед. — Три вновь образованных полка ландвера, вооруженных новенькими мушкетами! С колесцовыми замками! Десяток полков продолжают перевооружаться на формат войск нового строя прямо сейчас.

— Табранцы любят воевать. — подал голос Ги де Бран, разомкнув свои полные губы.

— И умеют, — дополнил его барон ди Пеллегрино, колыхнув студень щек. — Правда они были бедны, как мыши при монастыре, и не могли содержать серьезную армию.

— Ну а теперь — могут! — Крузо подался вперед, раздувая крылья носа. — Теперь их сил хватит не только на борьбу с варварами за Сольвейном[3]. Теперь они могут обратить свои взоры внутрь долины Рэя[4]. Например, на Товизирон, у них с ними вражда чуть ли не сначала времен!

— А зачем Фрейвелингу нести такие расходы на перевооружение армии Табрана? — спросила баронесса. Она знала ответ, но решила подыграть советнику, уж больно уверенно он вел свою партию. — Они же соседи! Фреи[5] не боятся, что выкормят волка, который откусит им руку?

Барон фон Гериг вздохнул тяжело, словно бы его утомляла непонятливость собеседников. Баронесса ни на секунду не усомнилось, что ее маневр он разглядел до его начала.

— Именно потому, что они соседи! Это же очевидно, Катрин! И у них хорошие отношения, которым не повредило даже низложение Патрика в свое время. И карательная экспедиция Иезикии Дорнато[6] девять лет назад! Они не будут воевать друг с другом! Разве что Единый сойдет со своего небесного трона и прикажет им это сделать!

По мере того, как советник говорил, голос его возвышался. Казалось он даже обретал плоть и хлестал находящихся в комнате подобно бичу палача.

— Это понятно, Карл… — примирительно прогудел Адельмо ди Пеллегрино.

— Так чего спрашивать, если понятно! — рявкнул тот в ответ. Так натурально, словно бы и в самом деле разгневался на коллегу-нобиля. Хотя вопрос задал не он.

Некоторое время ди Пеллегрино и фон Гериг мерились тяжелыми взглядами, затем толстяк отвел глаза. И буркнул:

— И что ты предлагаешь?

Правильный вопрос опытного в интригах вельможи. Не “что дальше?”, а именно “что ты предлагаешь?”. С тем “что дальше” все предельно понятно.

Если объединенное герцогство Табран решит не тратить силы в бесконечной войне с северянами, а повернет свои новые полки внутрь бывшей Империи — это, конечно, еще не катастрофа. Плохо, безусловно, но не до такой степени, чтобы поднимать панику. Пострадает торговля, Товизирон (а именно по нему нанесут удар табранцы) взвоет как умалишенный, требуя от союзника помощи, денег и войск. Но дальше войска табранцев не пройдут. Завязнут в мелких стычках и осадах городов. Да и не по силам им проглотить такой большой пирог, как Товизирон, разве что пообкусать, портя товарный вид. Но это если Табран будет действовать один.

А он будет не один! Есть еще Фрейвелинг! Опять этот проклятый Фрейвелинг, которому не сидится в его глухом углу! А с фреями у Речной республики довольно протяженная общая граница…

Эти мысли отпечатывались на лицах гранд-нобилей столь явственно, что говорить не было никакого смысла. Каждый из них прекрасно владел вопросом внешней и внутренней политики, каждый содержал штат шпионов для того, чтобы узнавать все первым. Говорить смысла не было, но можно было подбросить дополнительную информацию для размышлений. Что Карл Крузо и сделал.

— Они говорят о Конфедерации.

Долгая недоверчивая тишина. Мрачно сгустились тени в углах комнаты, обреченно треснуло полено в камине.

— Значит, правда… — зло выдохнула баронесса фон Красс, перед которой, после слов советника, раскрылась глубина той пропасти, на краю которой они все оказались.