Екатерина Лесина - Летняя практика

– Ну что? – Егор ждал, где и условились – таверна «Морской конь» была невелика, но зато чиста по сравнению с прочими. Держала ее вдова, женщина широкой кости, крепкой руки и норова крутого, который и позволял ей с легкостью немалой управляться с хозяйством.

Егор занял стол у махонького окошка, затянутого мутным стеклом. На столе стояли кувшин кисловатого пива, миска с мясным варевом да троица тарелок.

– Завтра отходят три корабля. Два на Диньярские острова, но туда соваться смысла нет. У них свои маги. – Еська пропустил Щучку к стене. – Да и…

Глянул.

Вздохнул.

Понятно. Неудобно ему… не в магах дело, а в том, что баба на корабле – к беде. Так ему сказали, не особо Щучки стесняясь.

– Еще один до Мальгассы, а уж там порт побольше… возьмут. А у тебя?

– Приняли. Я с водой ладить умею, а у них аккурат маг слег… да и то не магом был, но так, нахватался по верхам.

– Можно подумать, ты больно ученый… – Еська ел ноздреватый хлеб, отламывая по маленькому кусочку. А вот к мясу местному не прикасался. Подозревал, что порченое? Нет, тогда б упредил. Он по-своему заботливый.

– Твоя правда… – Егор вздохнул. – Я тут подумал… оно, конечно, правильно, что Фрол говорит… учиться, грамоту… но пока то да се… силы у меня не сказать, чтобы много. С водой я и так управляться умею. А чего не умею, тому научусь. Книг я захватил… практика, она… а если вдруг поступить захочется, так всегда смогу.

– Значит, в Выжлян не пойдешь?

Егор покачал головой.

– Понятно.

Еська и сам не пойдет, хотя и у него, как у прочих, есть рекомендательное письмо на зачарованной бумаге. И с письмом этим их, что в Выжляне, что в Сауре, что в южном неведомом Бехрете, где города стоят на песках, примут с радостью.

Только…

Щучка потрогала лоб, в который раз удивилась, что гладкий он.

Исчезла печать.

А она до последнего не верила, что выйдет. И когда та женщина, обещавшая ей свободу, слегла, просто смирилась с этим. Не повезло. Всегда-то ей не везло. А тут… мужчина хмурый и огромный, что медведь-шатун сам ее отыскал.

И велел:

– Сядь.

И как-то вышло, что Еська рядом оказался.

– Будет больно. – Мужчина глядел спокойно, и это спокойствие его самой Щучке передалось. Она кивнула. И руку Еськину сжала. А тот не стал смеяться, не обозвал слабой, но просто по волосам погладил. Сказал:

– Все будет хорошо.

И она поверила.

Не обманули. Было больно. Будто мужчина этот неловкими своими пальцами зацепил железную занозину и потянул. И тянул-тянул, вытягивая прямо с костями. И Щучка, кажется, плакала, но сидела. А когда готова была сдаться, Еська не позволил.

Удержал на месте.

– Уже недолго осталось… немного… погоди… все будет хорошо. – Он повторял это и повторял, а она слушала и сама себя заставляла верить.

И когда ее отпустили – заноза выскользнула, – протянули платок, чтобы кровь утереть, то Щучка услышала:

– На, пусть пару дней мажет, тогда и шрама не останется. Только ты понимаешь, что теперь вам здесь оставаться нельзя?

– Придавят. – Еська не сгинул. И не отпустил. Держал ее крепко. И это было непривычно.

И приятно.

– Есть еще несколько акадэмий. Я дам рекомендательные письма. Вас примут. А дальше…

– Сами.

– Именно… деньги тоже будут. Есть у меня с кем переслать… если захотите…

Тогда захотели все, кроме Елисея. Щучка вот могла б остаться, до нее, если подумать, царю точно никакого дела не было, но куда она одна?

Как?

Раз уж замуж вышла, то с мужем надобно…

Ехали… отдельная песня, как ехали… верхами гнали, будто волкодлаки за ними гнались. И границу перешли лесом, глаза отведя… и уже после сели на крутобокую ладью, хозяин которой денег не взял, но зато пришлось амулеты заряжать.

Потом был город…

И еще город…

…и дорога, в которой потерялся Евстигней, сказавши, что есть у него дело.

– Значится, в море пойдешь. – Еська, похоже, не удивился. – Что ж… удачи, брат.

– И тебе…

Спрашивать, куда они сами отправятся, Егор не стал. Может, оно и к лучшему. Не то чтоб Щучку сильно мужнина родня занимала, да вот все ж рядом с этим Егором она чувствовала себя приблудой. И вроде бы не говорил он ничего обидного, да и вовсе держался любезно, а вот все одно…

– Вдвоем остались, – сказал Еська, когда Егор ушел. И вздохнул. – А я как-то и не привык.

– Если я тебе надоедаю…

Он только отмахнулся.

– Встретимся еще, коль Божиня будет милостива… может, прав наставник, что нам надо свой путь поискать, а не тот, к которому нас приучили.