Джонатан Страуд - Пустая могила

В дверь постучали. Я обернулась, ответила, и в комнату заглянул Локвуд. Он был в новом длинном пальто – значит, собирался выйти из дома – и прижимал к груди пачку бумаг.

– Привет, Люси. Прости, что побеспокоил.

– Ничего страшного. Заходи.

Мы улыбнулись друг другу. За время, прошедшее после памятных событий в Доме Фиттис, мы с ним практически ни разу не оставались наедине. Почему? Ну, во-первых, мы были совершенно обессилены физически и опустошены эмоционально. Во-вторых, у нас выдалась трудная неделя – нужно было приводить в порядок разоренный дом и улаживать дела с Барнсом. Как и всех остальных, нас с Локвудом в эти дни хватало лишь на то, чтобы есть, спать и выполнять какую-нибудь самую простую работу, не размышляя ни о чем, кроме того, что ты ходишь, дышишь… Живешь, одним словом.

И вот Локвуд оказался здесь. Сделал несколько шагов навстречу мне и остановился.

– Прости, что побеспокоил, – повторил Локвуд. – Просто я хотел кое-что тебе дать, а внизу для этого слишком шумно. Джордж красит стены как одержимый, Киппс с Холли навешивают дверцы на кухонные шкафы…

– Да, конечно, – резко выдохнула я. – Вижу, вижу, что ты там держишь. Подписка для ДЕПИК о неразглашении. Ладно, я подпишу ее, но не сейчас. Положи куда-нибудь.

– Просто положить тебе на кровать? – замялся Локвуд.

– Ага.

Я снова отвернулась к окну и стала смотреть на окна соседних домов, на закрывающие их железные решетки и блестевшие за стеклами серебряные обереги. По улице, преследуя двух своих товарищей и размахивая пластмассовой рапирой, бежал маленький мальчишка. Те, судя по всему, изображали призраков. Что ж, какие времена, такие и игры. Локвуд, подойдя, встал рядом со мной и оперся ладонью о подоконник.

– Проблема никуда не делась, она по-прежнему здесь, рядом, – немного помолчав, сказала я. – Еще полчаса-час – и все попрячутся по своим домам.

– Возможно, положение постепенно начнет улучшаться, – ответил Локвуд. – Во всяком случае, те идиоты не будут больше будоражить духов на Другой Стороне. Это же должно помочь, правда? Теперь многие духи смогут свободно уйти туда, где их настоящее место. Уйти, чтобы больше не возвращаться.

Я просто кивнула. На самом деле мы оба не знали, что будет дальше.

Локвуд открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Какое-то время мы оба молчали. Локвуд стоял очень близко, а наши с ним ладони оставались лежать на подоконнике словно приклеенные. Я не знаю, сколько мы так простояли, не стану врать. Наконец Локвуд выпрямился, отступил на шаг назад и сказал:

– Да, пока еще осталось немало злых духов, которых нам нужно будет укротить, и множество жизней, которые нам предстоит спасти. Но это все впереди, а сейчас стоит чудесный вечер, и я собираюсь пойти погулять. Просто погулять, понимаешь? А пришел я, в общем-то, чтобы спросить: ты не хочешь составить мне компанию? Заодно пальтишко мое обновим. Кстати, как оно тебе?

– Ну, чтобы это пальтишко действительно могло называться твоим, на нем, пожалуй, не хватает пары ожогов от эктоплазмы, а в остальном… По-моему, сидит на тебе замечательно.

– Пары ожогов… А как ты думаешь, может, мне лучше завести байкерскую косуху, как наш бравый Барнс?

– Нет, что ты, боже упаси!

– Ну хорошо. Так если ты согласна составить мне компанию, Люси, я подожду тебя внизу в холле. – Он пошел к двери, но остановился, обернулся и сказал, усмехнувшись: – А бумажку-то подписать все-таки не забудь!

И ушел, стуча каблуками по лестнице.

Как всегда, я поймала себя на том, что стою и глупо улыбаюсь ему вслед. И как всегда, в комнате после его ухода стало чуть темнее. Да что же я стою-то?! Ведь мы идем на прогулку. С Локвудом. Вдвоем. Я подошла к кровати, чтобы взять с нее свою куртку, и в этот миг вдруг услышала за своей спиной легкое жужжание. Я обернулась и на мгновение увидела вспыхнувший на подоконнике бледный зеленоватый огонек.

Я моргнула и уставилась на подоконник, чувствуя, как бешено забилось в груди сердце.

Может, это был последний отблеск заходящего солнца? Не знаю. В моей маленькой комнатке уже сгустились вечерние тени. На подоконнике темнел череп, его потрескавшиеся глазницы оставались черными и пустыми. Было слышно, как насвистывает Джордж, продолжая красить дверь на лестничной клетке ниже этажом.

Ничего не было? Просто показалось?

Да пока и не очень-то темно еще.

Несколько секунд я продолжала смотреть на молчаливый подоконник и снова поймала себя на том, что по лицу непроизвольно расплывается улыбка. Я повернулась и снова потянулась за своей курткой.