Ольга Коротаева - Семь невест некромага

— Он тебе и это рассказал? — мрачно проговорил Олдрик.

Я резко развернулась и, едва сдержавшись, чтобы не выдрать старику оставшиеся волосы, холодно осведомилась:

— Значит, о ловушке Генрих молчал по твоей указке?! Ты не отец! Ты хуже врага… Предупреждён — вооружён, не слышал о таком?

— Я хотел защитить тебя, — воскликнул Олдрик.

— Больше никогда не пытайся меня защищать, — прошипела я и, приблизившись к нему вплотную, добавила: — Я не ребёнок, которого нужно держать в неведении! Я опаснее любой из ведьм! Хоть раз ещё полезешь в мою жизнь… — я на мгновение замолчала, собираясь с духом, и произнесла как можно спокойнее: — Я тебя убью.

Олдрик изменился в лице: кажется, впервые хранитель действительно испугался меня. Даже когда мы оказались в подземелье, и я изливала силу даймонии, он выглядел намного спокойнее. Боясь, что уверенность и хладнокровие покинут меня, я отвернулась к окну. Высматривая Генриха, убеждала себя, что всё сделала правильно.

— Айка, — тихо позвал Олдрик.

Услышав своё детское имя, я невольно вздрогнула, резко повернулась и ахнула: в руке Олдрик держал желтоватый лист. Конечно, я не увидела ни строчки, но и так было понятно, что это за бумага. Сердце моё заколотилось в два раза быстрее. Олдрик медленно протянул руку и церемонно произнёс:

— Последняя из даймоний! Я, хранитель Олдрик, позволяю уничтожить этот договор.

Я возмущённо подпрыгнула:

— Издеваешься? Сам же говорил, что ваши магические бумажки не порвать, не сжечь! Сам и уничтожай!

Олдрик грустно улыбнулся и покачал головой:

— Не могу. Он исчезнет сам после достижения договорённости. Но раз тебе необходимо видеть, как он будет уничтожен — сделай это сама. Ты сможешь. — Он кивнул на мои полупрозрачные руки: — Испепели синим пламенем.

Во рту мгновенно пересохло, а по шее пополз холодок: я посмотрела на Олдрика так, словно хранитель предложил мне немного прогуляться по политым бензином и подожжённым осколкам стекла.

— Спятил?!

Олдрик вытянул вторую руку и сложил пальцы особым образом: я видела ранее, как подобные движения делал и Генрих. Хранитель повторил манипуляции несколько раз, чтобы я всё хорошенько рассмотрела, а затем приказал:

— Повторяй!

— И не подумаю, — отшатнулась я. — Да у меня и не получится! Я ведьма, а не чёртов инститор!

— Хочешь уничтожить договор? — сурово спросил Олдрик. Я сжала зубы, а он с усмешкой кивнул: — Пробуй! Но если скажу «стоп», сделаешь так…

Он показал ещё одну замудрёную «фигу», и я беспомощно застонала: как это можно повторить?! Но избавиться от пут, сдерживающих нашу любовь, хотелось до смерти! Поэтому нерешительно подняла руки, пытаясь изобразить первую фигуру. После нескольких неудачных попыток, на кончике ногтя возник синий огонёчек: малюсенький, чуть больше искорки!

Я так испугалась, что взмахнула рукой, пытаясь стряхнуть искру, но Олдрик схватил меня за запястье и быстро поднёс к огоньку лист бумаги, тот мгновенно вспыхнул, чернея и скукоживаясь на глазах. Через несколько мгновений от договора не осталось даже пепла!

— Стоп! — рявкнул неизвестно когда появившийся в окне Генрих, и я послушно сложила вторую выученную фигуру, а потом только вздрогнула и уставилась на разъярённого инститора. — Вы с ума сошли?! Вызывать синий огонь в машине, посреди города… из рук ведьмы! Жить надоело?

Я только сейчас осознала, что сама смогла сжечь договор между инститорами, да ещё таким чудовищно жутким способом: руки затряслись, сердце замерло, а кожу на щеках словно стянуло льдом.

— Мара! — Генрих поспешно сел в машину и, перегнувшись через сидение, коснулся пальцами моего лица: — Тебе плохо! Ты так побледнела… — Он повернулся к Олдрику и прорычал: — Ты спятил? Что творишь? — Я медленно выдохнула и сжала кулаки, а инститор растерянно посмотрел на мои дрожащие руки: — Как тебе вообще удалось?!

Ощутив, как от эйфории, которая накрыла меня пушистым облаком, зашумело в ушах, подняла руки и замирающим от волнения голосом спросила:

— Показать?

— Нет! — одновременно крикнули мужчины, а Генрих, сунув мне в руки пакетик, добавил: — На, лучше надень это!

Я вытащила длинные чёрные перчатки и тут же натянула их, с удовольствием расправляя пальцами маслянисто-гладкий шёлк: магическое увечье было надёжно скрыто от посторонних глаз. Настроение подскочило до отметки «отлично»! В этот миг всё было хорошо: брат жив-здоров, Забава с девчатами… И договора, сдерживающего нашу страсть, не существовало! Лукаво покосилась на профиль инститора и улыбнулась: Генрих ещё не знает об этом, пока постараюсь не прикасаться к охотнику, чтобы не испортить предстоящий сюрприз!