Дина Смоленцева - Таинственная шкатулка, или Выбор за тобой

– Иномарка светлая? – в голос спросили мы с Машей.

– А, наверное.

– Тойота?

– А, не разбираюсь я в них! – отмахнулся мужичок. – Жалко иномарку, примяло ее сосной-то. Да и водителя жаль.

– Кошмар какой, – пробормотала Маша.

– Ну там взади меня ехала пятера, они остались свидетелями. Ментов ждать будут и скорую. А я поехал дальше, мне домой надо. И тут вы еще на дороге стоите!

– Да сейчас колесо сменю и дальше поедем.

– Че, может, помощь какая нужна?

– Я сам справлюсь.

– Ну смотри! И это… знак аварийный поставь. Все ж тебя заметнее будет.

– Ага, как раз собирался, да тут ты появился из ниоткуда.

– Ну ладно, давай, парень, бывай! Счастливо!

– И тебе того же!

Мужичок пожал мне руку и побежал к своему Камазу.

Поставив аварийный знак метрах в пятидесяти перед машиной, я за рекордно короткий срок поменял колесо.

– Вот и все. Замерзла? – обратился я к жене.

– Я даже на холод и внимания не обратила, – растерянно произнесла девушка, – все думала о той аварии с тойотой.

– Иди ко мне, любимая, – притянул я к себе девушку и поцеловал. – Может, домой поедем?

– Я бы хотела этого, но надо ехать к Кате. Мы ведь уже на полпути.

Я вздохнул. Через минуту мы уже были в дороге. А через километр мы стали свидетелями страшного происшествия по вине природной стихии. На дороге стоял бежевый автомобиль, передней частью наполовину съехавший в кювет, сверху на нем поперек лежала толстая сосна, прикрывая своими ветвями стекла. Видимо, автомобиль проезжал на большой скорости и, когда сосна упала прямо на него, авто по инерции проехало еще какое-то расстояние, пока не угодило в кювет. Крыша и кузов машины были полностью смяты. В радиусе места происшествия валялись зеленые сосновые ветки и щепки.

Возле автомобиля неподалеку стояла синяя пятерка. Возле иномарки суетились двое мужчин с ломиками, которые пытались вскрыть автомобиль и вытащить водителя. Мы аккуратно по обочине объехали место происшествия, чуть не застряв в сугробе, и на скорости, не превышающей шестьдесят километров в час, двинулись до деревни, переводя дух от увиденной трагедии.

Через полчаса указатель на обочине дороги известил нас о том, что мы въехали в нужную деревню.

– Теперь будем искать улицу Чапаевцев. Бабка сказала, что после кирпичного домика-магазина нужно повернуть налево, проехать до первого поворота, свернуть направо и ехать до тех пор, пока дорога не повернет налево. А там третья по счету улица, пересекающая дорогу и будет той самой Чапаевцев.

– Как ты запомнила путь? – удивился и рассмеялся я.

– Пришлось попросить бабку несколько раз повторить. Она даже разворчалась, сказала, что нынешняя молодежь вообще никуда не годна, – притворным старушечьим голосом произнесла Маша последние слова.

Мы посмеялись и принялись следить за дорогой. В деревне было темно, тихо и безлюдно, словно все население давно вымерло. Лишь в некоторых местах на дороге горели фонари, до которых, видимо, не добрались местная ребятня с самодельными рогатками и самострелами. Кое-где в покосившихся деревянных домишках, утопающих в сугробах, в окнах горел свет. Узкая дорога была завалена снегом и автомобиль несколько раз чуть не застрял.

Наконец, мы нашли нужный адрес. Это был внушительный деревянный дом, расположенный чуть поодаль от дороги, выкрашенный в голубой цвет, с резными белыми наличниками и большим палисадником. В одном окне горел свет. Фары автомобиля осветили ворота, на которых был изображен всадник в кольчуге, с длинным мечом, восседавший на черной лошади с длинной, развевающейся по ветру гривой. Брови всадника были неприветливо нахмурены, а глаза недобро взирали на приехавших.

– Интересно, – пробормотал я.

Мы вышли из автомобиля и поежились – здесь дул сильный ветер. Послышалось, как за воротами, во дворе, зазвенела цепь и раздался оглушительный лай собаки. Маша посмотрела на меня, укутавшись в воротник своего пуховика. Я подошел к двери, повернул кольцо, служившее вместо ручки.

– Заперто.

– И что делать?

– Что-что! Стучать!

И я несколько раз ударил кольцом по небольшой железке, приколоченной к двери. Собака залилась еще громче и яростнее. Я постучал еще раз.

После исповеди Макса Дики стало совсем невмоготу. На душе его осел густой черный осадок. Сердце щемило от ненависти, а кулаки так и чесались в желании отомстить за загубленные души ни в чем не повинных людей. Захотелось только одного – оказаться сейчас далеко отсюда, где-нибудь на закрытом ото всех людей пляже, вдвоем с Сергеем, блаженно покуривать сигарету, смотря на горизонт – туда, где небо сливается с морем и забыть обо всем плохом…