Дина Смоленцева - Таинственная шкатулка, или Выбор за тобой

Подходим мы к бару, братан договаривается с барменом, тот уходит говорить с директором. Через пять минут мы с братаном и с этим пидором-барменом с бабским голосом проходим к директору. Тот окинул меня взглядом, словно я дерьмо какое-то. Если бы у меня не было высшей цели, я бы его послал куда подальше, перевернул бы ему стол и свалил бы. Ан нет, терпел что есть силы.

Пришли остальные бармены, осмотрели меня, словно я достопримечательность какая-то, вопросов назадавали кучу. Я аж вспотел, так нервничал, чтобы не сболтнуть лишнего. Пришлось кое-где откровенно и до тошноты врать. Братан еще за меня слово сказал. В общем, взяли меня в пидорский штат. Я им даже понравился. Сказали, приступать хоть завтра. Хотелось пацанам рассказать, да я сдержался. Чтобы раньше времени они дел не натворили. Конечно, пацаны за меня горой, но если не так поняли бы, могли меня и побить хорошенько. А это не входило в мои планы. Решил сообщить им, когда будет готова база данных.

На следующий день опять нацепил я пидорскую розовую рубашку, какую ни один нормальный пацан не наденет даже под дулом пистолета. Надел свой костюм, в котором я в школе на выпускной, да в училище на экзамены ходил. Братана захватил, чтоб меня представлял своим друзьям-уродам. И пришел в клуб. Выдали мне бейджик с моим именем и должностью. Теперь я охранник в клоповнике!

И начались мои тяжелые ночи. Я старался и держался как мог. Даже взгляд перед зеркалом тренировал и голову старался держать высоко, чтоб не глядеть исподлобья, двигаться старался более плавно, наподобие им, чтоб педики не заподозрили чего и чтоб доверием проникались.

Так вот, скажу тебе, для чего я все это задумал. А все это я задумал, для того, чтобы с пидорами сдружится, чтобы узнать, где они живут, где тусуются, где бывают, во сколько домой приходят. Допустим, я узнаю, что пидор N пошел из клуба домой один. Сразу сообщаю своим пацанам. Они его ловят под домом и учат уму-разуму. Так можно всех пидоров переучить за короткое время!

Через неделю я уже знал адрес одного педика. И на следующий же день сообщил пацанам свой план. Они долго надо мной издевались, мол, будто я решил к этой братии примкнуть. Но потом поняли, что это действительно хорошая идея. И согласились.

Еще через неделю я узнал адреса двоих педиков. Сначала очень тяжело для меня было, сдерживая рвотные позывы, общаться с этими уродами. А потом привык и пошло-поехало. Я ведь, в принципе, парень общительный. Кстати говоря, напарник мой, тоже охранник, оказался довольно замкнутым, из него и слова не выбить. Чувствовал я в нем свою родню, чувствовал, что не нравится ему все происходящее в клоповнике. Но выдавать себя не хотел, раскрыв перед ним свои карты. Педики, в целом, народ мирный, так что в клубе мне особо заняться было нечем, кроме как осуществлять фейс-контроль с напарником – пускать уродов, и не пускать своих пацанов, да трепаться с крысенышами на перекуре. Пидоры сами, выходя покурить, трепали мне кто чем занимается, кто с кем спит, кто с кем изменяет, кто где живет, короче, у меня даже уши вяли. И я мотал себе на ус, запоминал имена, адреса и прочую нужную мне информацию. Когда узнал все почти про всех, решил начать воплощение своей идеи в жизнь.

Как сейчас помню, весь день кровь моя кипела в ожидании часа справедливости. Ночью, когда самый первый уродец собрался домой, а я у него предварительно уточнил куда он едет, я позвонил пацанам и сообщил адрес, по которому надо ждать урода. И, пока пацаны не перезвонили мне, чуть не прыгал, так мне самому хотелось поучаствовать в деле. Они мне сказали, что немного перестарались от азарта и уродец вроде помер. Мне почему-то стало не по себе, даже стало жаль его, но я отбросил все эти мерзкие чувства. Подумал, что так даже будет лучше. В душе потихоньку зародилась гордость оттого, что план приводится в исполнение и скоро все педрилы отойдут на тот свет и клоповник за ненадобностью прикроют. А новые, перед тем, как стать педиками, пусть десять раз подумают, стоит ли. Ведь мы поклялись истреблять всех пидоров, пока сами живы.

В течение новой недели пацаны на тот свет отправили еще пятерых уродов. И после каждого звонили мне и докладывали обстановку смеясь и радуясь. Я тоже чувствовал себя на высоте, хотя нет-нет, да и клевала меня жалость. Да я сразу же себя одергивал. Есть же такая пословица: «Красота требует жертв». Так вот, ради красоты окружающего мира мы приносили в жертву уродцев. Чтоб не развращали новое поколение и не подавали дурной пример. Так что я все-таки считал себя правым.