Атеро Виртанен - Благородная империя

— Само собой, — отвечал сержант. — Смотрите под ноги. Могут быть мины.

— Мины? — с некоторым волнением в голосе спросил Фуркум. Остальные боялись не меньше, чем он, и эфир наполнял возбужденный шепот.

— Они минируют все подряд, часто подрываются сами, — сказал командир. — Пятый, все в порядке?

— Д-да, — огляделся тикку, — все в порядке.

— Помните пятый принцип, — уверенно произнес сержант. — Heigel tottoru, «отринь страх». Первое задание?

— Sint himmur, riihore, — ответил Терну, — первое.

— Будьте готовы к худшему. Вот что я вам скажу: убивать не страшно, а умирать легко. Главное — не сомневаться, минута — и ты труп. Не забывайте об этом никогда. Если мы выиграем, наши имена впишут в историю, вот о чем надо думать.

— Но люди, они же тоже… разумные, — возразил Фуркум, — разве…

— Им без разницы, разумный ты или нет. — перебил сержант, — Sin risagon. Они нас ненавидят, так будем ненавидеть их.

Рядовой Мурдикин лишь грустно вздохнул. Терну его понимал: лангориты не видели в убийстве греха, но Шеркен никогда никого не убивал. Как и всех имперских дворян, его с самого детства учили верить в семь принципов императора Синвера, в отвагу и твердость; с рождения и до смерти лангорит должен быть готов на все ради расы и державы, однако слова без опыта не приносили облегчения даже сыну офицера, тем тяжелее было Фуркуму, чье детство прошло совсем по-другому — Мурдикин-старший был дворянином, но пожалованным, и сына воспитывал в неге и милосердии.

— Riihore, — начал Терну, — вы уверены…

— Тихо! — воскликнул сержант, жестом приказав остановиться. Впереди раздался тихий звук, как будто по полу что-то прокатилось.

В то же мгновение Ингрив с криком бросился на землю. Тишину разорвал оглушительный взрыв, затем — автоматная очередь. Терну на мгновение утратил потерял ориентацию, а когда очнулся, то обнаружил, что валяется на земле. Неподалеку от него лежал труп брата по оружию — чей именно, Терну не знал. Весь коридор заполонила серая пелена, видимо, от дымовой шашки. Лейвор слышал, как колотится сердце, кровь во всем теле пульсировала, мышцы дрожали.

Заметив вблизи несколько человеческих фигур, он встал и, пригнувшись, побежал к ближайшему укрытию — барной стойке небольшого ресторанчика, перепрыгнул через нее, а через мгновение еще одна очередь пробила стену над стойкой; на Терну посыпались осколки посуды.

Солдат ощупал шлем, убедился, что он цел, и выглянул из укрытия, но сразу же снова опустил голову, чтобы не словить пулю. Чуткий слух лангорита уловил медленные шаги, приближающиеся к нему; Терну проверил винтовку и, выставив руку, выпустил слепую очередь; хотя пользоваться оружием он умел, в этот раз стрельба показалась ему невероятно, оглушительно громкой, а отдача — неожиданно сильной.

Не успел он вздохнуть, как рядом с ним приземлилась кустарная граната, как в военных музеях. Лангорит сорвался с места и выскочил из укрытия; взрыв окатил его волной горячего воздуха, но не задел; впрочем, Терну было не до радости: в его сторону стреляло уже несколько врагов. Солдат увидел новое укрытие и, дождавшись, прока противник отвлечется, бросился к нему, но его лапу вдруг пронзила сильная боль, и он упал на пол; пуля пробила ногу насквозь. Собравшись с силами, он отполз с линии огня, спрятался за небольшой сувенирной лавкой и отдышался.

В соседнем укрытии он заметил другого солдата; рядом с ним лежал сержант. Терну хотел перейти к нему, чтобы оказать первую помощь — о собственной ране он не думал — но командир, поняв его намерения, лишь отмахнулся.

— Riihore, что происходит?! — спросил Терну. — Все живы?

— Восемь трупов, — хрипло отозвался Ингрив. — С фланга зашли, твари.

— Как они..?

— Потом. Ты цел?

— Sint himmur, riihore, — соврал рядовой. — Что дальше?!

— Помоги пятому, — приказал riihore, — он в другой стороне.

Терну огляделся и увидел Фуркума; тот укрывался от шквального огня за еще одной лавкой, похожей на ту, за которой прятался сам рядовой Шеркен. Тикку, казалось, был страшно напуган, и Терну, собрав волю в кулак, пополз к товарищу.

— Ты как? — спросил он.

— Ужасно, — задыхаясь от волнения, ответил Мурдикин. Рядом с ним в луже крови лежало тело человека; в его голове зияла огромная дыра от крупнокалиберного лангорского пистолета. — Я убил его.

— Вижу! Ты ранен?!

— Немного. Но это… не страшно… О Сарвет-Церги!

Несколько пуль просвистело прямо над ними. Фуркум опустил голову и закрыл глаза, но потом услышал тихое шипение Терну и увидел рану; он сдержал приступ тошноты и быстро расстегнул свой боевой рюкзак.