Дебора Харкнесс - Книга Жизни [litres]

– Ты был интимным другом, истинной парой моего отца, – возразил Галлоглас. – Ты такой же де Клермон, как Изабо или ее дети!

Фернандо осторожно закрыл дверцу духовки.

– Я остаюсь истинной парой твоего отца, – не поворачиваясь к Галлогласу, сказал он. – И твой отец никогда не станет для меня тем, о ком говорят в прошедшем времени.

– Прости, Фернандо, – пробормотал потрясенный Галлоглас.

С момента гибели Хью прошло почти семьсот лет, но Фернандо так и не оправился от потери. «И вряд ли когда-нибудь оправится», – подумал Галлоглас.

– А что касается моей принадлежности к де Клермонам, – продолжал Фернандо, по-прежнему глядя в стену над плитой, – Филипп возражал против этого.

Галлоглас возобновил свое нервное занятие. Пространство вокруг него заполнялось темными катышками воска. Фернандо налил два бокала красного вина и поставил их на стол.

– Выпей лучше, – сказал он, протягивая бокал Галлогласу. – Тебе сегодня тоже понадобятся силы.

В кухню стремительно вошла Марта, домоправительница Изабо. В этой части замка хозяйкой была она и очень не любила, когда кто-нибудь вторгался на ее территорию. Недовольно поглядев на Галлогласа и Фернандо, Марта принюхалась и рванула дверцу духовки.

– Это же моя лучшая сковородка! – с упреком воскликнула Марта.

– Знаю. Потому и взял ее, – ответил Фернандо, делая глоток.

– А тебе, дон Фернандо, вообще нечего делать на кухне. Иди наверх. И Галлогласа с собой забери.

С полки над мойкой Марта сняла чайник и пакет с чаем. Затем взгляд ее упал на соседний столик, где вместе с чашками, блюдцами, кувшином молока и сахарницей на подносе стояла кастрюля, обернутая кухонным полотенцем. Марта нахмурилась еще сильнее.

– Чем тебе мешает мое присутствие? – спросил Фернандо.

– Ты к слугам не относишься.

Марта развернула полотенце, подняла крышку и с явным подозрением принюхалась к содержимому кастрюли.

– Любимое блюдо Дианы. Помнишь, я спрашивал, какие блюда она любит, и ты мне рассказала? – Фернандо печально улыбнулся. – В этом замке все служат де Клермонам. Единственная разница, что тебе, Алену и Виктуар за это щедро платят. Остальные, похоже, должны быть благодарны за предоставленную привилегию.

– С полным основанием. Другие манжасаны [2] Окситанское слово «манжасан» означает «пожиратель крови», «кровопийца». Аналог слова «вампир». мечтают стать частью этой семьи. Постарайся не забыть об этом в будущем и не свалять дурака, дон Фернандо, – сказала Марта, сделав особый упор на его знатном титуле. Она взяла чайный поднос, невозмутимо добавив: – Кстати, твоя яичница подгорает.

Фернандо помчался к плите.

Черные глаза Марты остановились на Галлогласе.

– А ты не сказал нам всего, что должен был рассказать о Мэтью и его жене.

Галлоглас виновато уткнулся взглядом в бокал с вином.

– Мадам бабушка разберется с тобой позже, – ледяным тоном произнесла Марта и удалилась из кухни.

– Что еще ты натворил? – спросил Фернандо, убедившись, что Марта соврала и его тортилья – хвала Всевышнему – ничуть не подгорела.

Долгий опыт общения с Галлогласом подсказывал Фернандо: какой бы хаос ни устраивал этот шотландец, намерения у него были самые добрые, а о возможных последствиях он попросту не думал.

– Видишь ли, – начал Галлоглас, растягивая гласные так, как только шотландцы это умеют, – в повествовании я кое-что упустил.

– Например?

Среди привычных кухонных ароматов ноздри Фернандо уловили запах беды.

– То, что тетушка Диана беременна, и не от кого иного, как от Мэтью. Я умолчал, что дед признал ее своей дочерью. Боже, его клятва на крови была просто оглушительной! – Галлоглас выглядел потрясенным. – Думаешь, мы и сейчас сможем ее услышать?

Фернандо стоял с разинутым ртом.

– Не смотри на меня так! – огрызнулся Галлоглас. – Мне показалось неуместным рассказывать о ребенке. Ты знаешь, как женщины относятся к подобным темам. А о клятве на крови Филипп рассказал тетушке Верене в тысяча девятьсот сорок пятом году, перед своей смертью. С тех пор она ни словом не обмолвилась! – добавил Галлоглас, будто оправдываясь.

Воздух в кухне задрожал, словно где-то взорвалась бесшумная бомба. Мимо окна пронеслось что-то огненно-зеленое.

– Это что еще за чертовщина?

Фернандо распахнул дверь кухни, заслоняя глаза от яркого солнца.

– Думаю, это была невероятно разозленная ведьма, – хмуро ответил Галлоглас. – Скорее всего, Сара уже сообщила Диане и Мэтью о смерти Эмили.