Евгения Никифорова - Изображая зло. Книга 1

Почему эти строки пронеслись в сознании, как бич, и почему не хватало сил глотнуть воздуха? Огонь сжигал под ногами почву и тревожил мёртвых, которые восставали из могил вместе со своими грехами. Не было спасения проклятым и проклинаемым. Перед глазами, словно в доказательство вины человечества, смешивались в водоворот воспоминания.

Жертвоприношения. Костры инквизиции. Крестовые походы. Рабство. Иго. Уничтожение народов. Мировые войны. Холокост. Узаконенное насилие.

И пробирающий до костей запах гнилых яблок.

Виктория проснулась со стоном и тяжкой головной болью. Лицо было горячим и влажным от пота. По глазам ударил солнечный свет, а слух уловил крики муэдзина. Марокко, Рабат, поместье на побережье… Реальность постепенно выстраивалась. Что касалось странного до омерзения сна… Столь яркие картины гибели человечества могли возникнуть в воображении только под действием наркотиков.

Ещё одно неприятное обстоятельство — настойчивые телефонные звонки. Первые полминуты Виктория провела в тщетных попытках отыскать его в гостиной, где она, судя по всему, уснула после переговоров с Томпсоном.

— Алло, — хриплый выдох в трубку.

— Ааа… Я говорю с Викторией Морреаф? — мужской голос изо всех сил старался управиться с чужой для него английской речью.

— Пока ещё да.

— С вами говорит офицер полиции Саид аль-Рашид.

— Ассаляму алейкум, чем обязана?

— Вам знакома девушка по имени Неми Ларсен?

— Да.

— У меня плохие новости. Она мертва.

— Ты знаешь, что такое Тьма? — прозвучал в тишине голос.

— Нет.

— Тьма была в самом начале. Тьма была всюду, и всё было Тьмою. Через Тьму всё началось, через её непостижимость и вечность. Среди живых и мёртвых нет никого, кто познал бы до конца всю её глубину и тайны. Тьма вечна. Тьма мертва. И через Тьму рождается жизнь.

Чиркнула спичка. Слабый огонёк озарил кончик сигареты, и по воздуху пополз дым.

— А вы боитесь Тьмы?

— Людям свойственно бояться того, чего они не понимают. Разве не так ты говорила ещё вчера? — лёгкая усмешка в тишине. — Чем бы ни была Тьма, стоит отдать ей должное: она влияет на каждого, и на меня в том числе. Но я боюсь не Тьмы. Я боюсь того, к чему Тьма меня приведёт.

На руку женщины легла горячая маленькая ладонь.

— Значит ли это, что вы боитесь себя? — осторожный вопрос, проникнутый тревогой и нежностью.

— Кто знает, что прячется за нашим отражением в зеркале.

Виктория запустила пальцы в шелковистые волосы Неми Ларсен.

— Не впускай Тьму в свою душу, прогони страх и отчаяние. Оставайся лучом света до самого конца, до последней капли крови.

— Но это больно…

— Да.

В красивых глазах отразилось смятение.

— Возможно, я буду страдать… Но почему? Почему я так нужна вам?

— Потому что ты — Солнце. Ты разгоняешь мрак… любишь истину… топишь в сердцах лёд и ослепшим открываешь глаза.

Тяжёлое дыхание. Стон.

— И я люблю твою невинность. Завидую твоей святости. Берегу эту трогательную душу. Защищаю слабость.

— Почему? — беспомощный, безысходный вскрик.

— Потому что ты принадлежишь мне, — глаза полыхали ненавистью. — Я и есть Тьма.

Виктория склонилась над трупом белокурой девушки. Та лежала на постели, безвольно раскинув руки в стороны. В окровавленной груди зияла дыра.

— У неё вырвали сердце, — сообщил офицер марокканской полиции, зажимая платком нос. — Признаться, прежде мне не доводилось сталкиваться с таким. Да смилуется над нами Аллах!

— Хладнокровно. Жестоко. Целенаправленно, — Виктория заглянула в остекленевшие зелёные глаза.

— Последние звонки с её телефона сделаны вам.

— Да, она весь вечер пыталась до меня дозвониться.

— До полуночи, — пояснил Саид.

Виктория, услышав это, сглотнула.

«Неми знала, что её собирались убить».

— Мы уже сообщили родственникам. Они заберут тело в Англию и там у себя похоронят, — добавил полицейский.

«У Неми Ларсен украли сердце. Сердце, которое она по неосторожности вручила мне», — проносилось в сознании.

Виктория провела рукой по застывшему лицу девушки, касаясь холодных скул, приоткрытых губ, волос. Луч света потонул во Тьме.