Сергей Бабернов - Зверь??? [СИ]

— Позвольте представить, — Мишин отступил, выставляя Игоря на всеобщее обозрение, — Кра-сильников Игорь Владимирович — капитан милиции.

— Так, так, так, — Учёный обошёл вокруг Игоря, ещё раз и ещё, хоть он и был наголову выше Красильникова, но капитану казалось, что у его ног суетится попискивающий крысёныш, с трудом удавалось сдерживать желание прихлопнуть надоедливого зверька. — Так, так, так, — бледное лицо почти упёрлось в лицо Игоря, бесцветные глазёнки походили на стекляшки. — Он, что, пьян?

Мишин опустил голову. Сейчас он походил ни на крутого полковника из всесильных органов, а на провинившегося школьника.

— Валентин Георгиевич, — голос рыбьеглазого оставался тихим и ровным, однако, это похоже пугало Мишина ещё больше, — вы с ума сошли? Вы что себе позволяете?

— Казимир Петрович, — полковник разве что не всхлипывал и не утирал нос, — поймите меня правильно. Объект крайне неуравновешен, алкоголизм четвёртой стадии на фоне маниакально-депрессивного психоза. Он мог выкинуть любую глупость. Легче было уступить его требованиям, чем упускать ситуацию из-под контроля. Поймите.

— Ах, вам так было легче? А о чём мне, позвольте спросить, теперь говорить с объектом? Меня от перегара уже тошнит! Какие, скажите на милость, я смогу провести тесты? Нет, я вынужден, я просто обязан, сообщить о ваших художествах вышестоящему руководству!

— Слушай, доцент, — Игорю надоело слушать о себе в третьем лице, да и Мишина, по правде говоря, стало жаль, — оставь «полкана» в покое. Если бы он мне выпивки не купил, я бы такое устроил… Такое… И, между прочим, я не пьянее тебя. Собирался поговорить, так не корчь из себя кисейную барышню. Тошнит его видите ли! Сбегай на очко, вставь два пальца в рот — мигом полегчает.

Нервный Казимир Петрович и его коллеги по распитию чая, уставились на капитана, словно на говорящую макаку. Во взгляде Мишина Красильников заметил благодарность и почувствовал себя ещё увереннее.

— А если тебе сказать нечего, — продолжил он, пусть меня домой отправляют. Я, между прочим, в гости не напрашивался.

Учёный отступил на шаг и подпёр кулаком подбородок. Сейчас он походил на скульптора, оценяющего творение рук своих.

— Поразительный темперамент и способность адаптироваться к незнакомой обстановке. Прирождённый вожак!

— А я вам, что говорил, — вставил приободрившийся полковник, — да не договорись я с ним, он бы точно что-нибудь выкинул.

— Ладно, Мишин, ладно. Займитесь жильём для нашего нового коллеги и идентификационной картой. Естественно, с ограниченным доступом. Будем считать ваш поступок чем-то вроде боевой необходимости.

— Спасибо вам, Казимир Петрович, — сияющий от счастья полковник направился к лифту.

Учёный лишь отмахнулся, сейчас его вниманием завладел Красильников. Коллеги рыбьеглазого, забыв о чае, так же обступили Игоря. Капитан чувствовал себя неуютно. Он невольно посочувствовал девушкам стриптизёршам — им такое приходится терпеть каждый вечер. Хотя нет — если похотливые взгляды всего лишь срывают с танцовщиц у шеста остатки одежды, то глаза учёных червей буквально препарировали Красильникова, рассекая плоть и перебирая внутренности. Игорь собрался уже выдать какую-нибудь гадость, когда подал голос Казимир Петрович:

— Значит, друг мой, вы чувствуете себя вполне трезвым и способным воспринять нашу беседу адекватно?

Капитан ухмыльнулся.

— Тогда будем знакомы, коллега. Я — профессор Каплик — руководитель гененетических исследований. Это, — учёный кивнул на чернявого коротышку, — Шкаев Борис Исаакович — глава биохимиков. И, наконец, доктор биологии, знаменитый путешественник, ведущий специалист по псовым — Кочуев Вячеслав Андреевич, — бритоголовый крепыш протянул Игорю ладонь размером с сапёрную лопатку.

— А теперь к делу, коллеги, к делу. Капитан, не желаете чаю?

«Наглеть, так наглеть!» — решил Красильников и, развалившись на стуле Шкаева улыбнулся:

— Вообще-то, гостей чаем не встречают.

Любезная улыбка мигом исчезла, губы Каплика превратились в едва заметную, бледно-розовую полоску:

— Вы не в гостях, капитан. Вы, в некотором смысле, приняты на работу! Поэтому, извольте соблюдать рабочую дисциплину.

— Во как!

— Да так! Для работников базы существует вечернее кафе. Ваш лимит спиртного будет обозна-чен в идентификационной карте — сверху ни капли. Забудьте, дорогой мой о всенощных пьянках и утреннем похмелье!

— Я в концлагере?