Сергей Бабернов - Зверь??? [СИ]

— Это преступление?

— Это подозрительное обстоятельство. Согласитесь, пьющий человек редко задерживается на моральном распутье и чаще всего идёт на сделку, так сказать, с совестью. Впрочем непьющий тоже. У каждого есть слабая пружинка. Ваша вроде бы на виду, однако никто не смог ей воспользоваться. Почему?

— Слушай, полковник, когда мне не на что будет похмелиться. Совсем не на что. Я пущу себе пулю в лоб. Но никакая урка, никакой отморозок или торгаш никогда не скажет, что он сунул в зубы Красильникову! Понял?!

— Конечно. Теперь кое-что выясняется. Позвольте ещё один вопросик. У вас самый высокий процент раскрываемости.

— Наверное. Не считал.

— А мы подсчитали. Вы самое банальное бытовое убийство выжимаете до последней капли. Многие из ваших подследственных рассчитывавших максимум лет на пять колонии, подходили к суду с массой отягчающих обстоятельств, нежелательных улик и свидетелей. В результате получали на полную катушку. С чего такое рвение?

— Докатились! Опер не берущий взяток и работающий на совесть — потенциальная угроза безопасности страны. Столичный полковник на лимузине приезжает посмотреть на злодея! Что же не отказываюсь, виноват, со всех сторон виноват! Вы ещё учтите, что все вышеозначенные правонарушения я чаще всего совершал в состоянии алкогольного опьянения. Обязательно учтите!

— Капитан, прекратите юродствовать и отвечайте на поставленный вопрос!

— Так в чём вопрос, товарищ полковник?

— Что удерживает вас в органах?

— А куда мне ещё податься?

— Это не ответ!

— Какой вопрос…

— Прекратить!

— Товарищ полковник, я в триста тридцать третий раз повторяю — давайте прекратим валять дурака и поговорим по существу.

— А я вам снова повторяю — невозможно! Игорь Владимирович, уверяю вас, я не задал ни одного праздного вопроса. Вы сами поймёте.

Красильников зажмурился и потёр виски.

— Ладно, валяйте, спрашивайте, коли охота.

— Что вас удерживает в органах?

— Не знаю.

— Похоже, действительно не знаете. Хм. Я подскажу вам.

— Валяйте.

— Вы любите власть. Власть над людьми. Вам нравится быть судьёй, вершителем судеб, хозяином положения. Верно?

— Как вам хочется.

— Это не мне хочется, капитан. Это заключение наших психологов. А в нашем заведение, поверьте, дилетантов не держат.

— Пусть так.

— Так, Игорь Владимирович, именно так. Я рад, что вы больше не лезете в споры. Продолжим. Что вам известно о составе крови.

— Это ещё зачем?

— Поймёте, всё поймёте. А сейчас просто ответьте.

— Ну жидкость там, а в ней всякие красные и белые штуки.

— Неплохо для дилетанта. Жидкость, к вашему сведению, называется лимфой. А, как вы изволили выразиться, штуки лучше именовать тельцами. Вам известна функция белых телец?

— Я мент, а не хирург!

— Без нервов, капитан. Вы же сами хотели скорее перейти к делу. Я и подумал… Впрочем, ладно. Основная их задача — борьба с вирусам. Слабость сиих стражей здоровья ведёт к популярной ныне хвори по имени СПИД, но это так к слову. Как я уже и говорил, белые тельца находят клетки вируса и, по мере сил, уничтожают оные. Однако, редко, очень редко, поразительно крайне редко, встречается разновидность вируса, прекрасно уживающаяся с белыми кровяными тельцами. Он неучтожим, мало того, при половом созревании человека клетки вируса, при определённых временных фазах, вступают в контакт белыми кровяными тельцами, на несколько дней образуя единое целое, и тогда человеческое тело преобразуется. Болезнь носит названия ликонтропии или, попросту говоря, оборотничества. Как вам это?

— Заслушаешься.

— Ладно, капитан, прервём лекцию и поболтаем о житейском. Как продвигается ваше расследование?

— Прекрасно.

— А если говорить честно?

— А если говорить честно, у нас в отделе ни одного специалиста по маньякам! Москва и область плевать на нас хотели, а я носом по углам тычусь, словно слепой щенок! Не моя это специализация!

— Вот здесь вы правы ни на сто, а на сто пятьдесят процентов. Минуточку…

Мишин выдвинул из-под бара едва приметный ящичек, порылся в папках и вытащил одну из них. Хмуря брови он осмотрел бумаги и неожиданно сунул под нос Красильникову фотографию.

— Взгляните.

С глянцевого прямоугольника на капитана смотрела миловидная блондинка. Если бы не жёсткий прищур серозелёных глаз и не презрительно поджатые губы, Игорь бы назвал её красивой.

— Что скажете, капитан?

— А надо что-то сказать?