Петр Никонов - Долгое путешествие

Она стоит примерно посередине моста, облокотившись на растрескавшиеся доски ограждения, и смотрит вниз – на мутно-зеленые воды Пегница, вяло текущие так близко внизу. Есть в ней что-то неуловимое и глубокое – какое-то ощущение одиночества, но одиночества не отчаянного и печального, а, напротив, одиночества гордого и самодостаточного. Одиночества, которое не тяготит, а к которому стремишься, чтобы отгородиться на время от бурных потоков событий и сменяющих друг друга мгновений. Так одинок ветер, так одинока луна, так одинока первая звезда на вечернем небосводе. И так одинок я.

Она красива. Я не могу угадать ее происхождение. Есть в ней что-то и восточное, и европейское. Какая кровь течет в ее жилах? Арабская? Еврейская? Польская? Венгерская? Скорее всего, всё вместе. Ей, кажется, чуть за двадцать. Темные длинные волосы, спадающие на плечи, тонкое лицо с аккуратным носиком, нежная белая шея, как и кисти рук, лежащие на черном дереве, тонкие губы. Есть в ней какая-то особенная гармония. Какое-то… совершенство?

Я осторожно обхожу ее, машинально стараясь ступать по скрипящим доскам тише, чтобы не прерывать ее безмолвное созерцание. Но она внезапно поворачивается ко мне.

- Вы ведь тоже пришли сюда за покоем, - она хитро улыбается, в глубине ее темных глаз, кажется, пляшут огоньки, или это просто отражение вечернего солнца? – А я вам помешала.

- Нет, что вы… - я смущаюсь и качаю головой.

- Меня зовут Джудит, - в ее немецком слышится странный акцент, но это акцент не английский, в отличие от имени. Ну, Джудит, так Джудит.

- Я Герхард, - изображаю старомодный поклон, снимая воображаемую шляпу. – Джудит… Красивое имя. Я знал как-то одну Джудит. Пожалуй, не стоит напиваться в вашей компании, а то можно потерять голову.

- Только если вас зовут Олоферн, - она задорно смеется. – Но вы молодец, Герхард. Вы не первый, от кого я слышу эту шутку, но не могу сказать, что слышу ее часто. Мне теперь стоит придумать шутку о вашем имени.

- Пожалуй, не стоит, - усмехаюсь. – Боюсь, такая шутка получится слишком пошлой и недостойной такой прекрасной леди.

Она весело смеется.

- Ладно, обладатель красивого и чуть двусмысленного древненемецкого имени, - она машет рукой, подзывая меня, - идите сюда. Чувствую, что мы с вами мыслим на одной волне, а значит, покою друг друга не помешаем. Давайте смотреть на воду вместе.

Мы смотрим. Через непродолжительное время мы переходим на «ты». Еще чуть позже мы оказываемся за столиком пивоварни Барфюссер на Кёнигштрассе. Вкусное пиво разогревает нашу кровь и наши щеки, а потом и темы наших бесед. Не удивительно, что, четыре часа и два бара спустя, мы оказываемся в моем номере на пятом этаже гостиницы Holiday Inn на Энгельхардгассе в юго-западном углу старого города, почти у самой древней крепостной стены.

- Я хочу поиграть, - она сняла блузку, кружевной лифчик сверкает белизной в полутьме.

- И как же?

Она роется в сумочке и достает оттуда две пары наручников и несколько цепочек.

Эге, вот оно что. В эти игры мы уже играли. Далеко не первый раз я встречаю девушку, которая проводит вечер с богатым мужчиной с целью сковать его и оставить в гостиничном номере, скрывшись с его бумажником. Странно, Джудит не производит впечатление такой.

В любом случае, я ничем не рискую. Если она действительно просто хочет поиграть – значит, я интересно проведу время. Если же она хочет меня ограбить… Что ж, в таких случаях хитрые девушки неожиданно обнаруживали себя самих прикованными к кровати, не понимая, как же такая внезапная рокировка произошла. Ну, что посеешь, то и пожнешь. Как говорится, не рой другому яму, особенно если он архангел.

Так, что поиграем.

- Давай, - я улыбаюсь.

Ее юбка падает на пол. Надо сказать, фигура у нее великолепная. Она нежно гладит меня ладонью, проводит губами по моей груди, я чувствую тепло ее дыхания. Потом она берет мои руки и сковывает их наручниками. Пропускает через них цепочку и затягивает ее, пристегнув где-то под кроватью. Момент истины.

Она встает и поднимает юбку. Не обращая на меня внимания, я лежу в одних трусах, надевает ее, застегивает молнию, поправляет.

- Уже уходишь? – скептически интересуюсь я. – Интересная игра. Своеобразная.

- Ну, ты же сам сказал, что не стоит поддаваться мои чарам, - она тепло улыбается и начинает застегивать блузку.

- Надеюсь, голову-то хоть рубить не будешь?

Она несколько секунд внимательно и оценивающе смотрит на меня, как будто размышляя на самом деле – рубить или не рубить.