Макс Фрай - Так берегись [litres]

В Уэрр-Круашате на Тёмном полярном материке Чобамбайя ничего не знают про Агату. Когда Агата умерла, в пещерах-глазницах одной из Драконьих гор из земли стали бить родники, и всю долгую зиму из пещер сочилась вода; старые колдуны говорили: «Плачет мёртвый дракон», – но почему он плачет, не знали. Но через сто лунных дней дракон успокоился, родники иссякли, всё прошло.

В Сизой Долине Лойи на нейтральной земле между королевством Ударра и княжеством Шимма растут деревья, которые зимней порой, сбросив листья, видят такие живые сны, что эти сны, заигравшись, врываются в явь, и тогда по Сизой Долине Лойи бегают добрые синехвостые псы, пляшут крылатые женщины с бородами, в небо с земли взлетает ярко-красный снег, музыканты играют на трубах и барабанах, а скрипками размахивают над головами, чтобы поймать в них живой ветер яви и унести его с собой в древесные сны. Много чего творится в Сизой Долине Лойи зимой, когда деревья спят крепко, но видят это только пограничные стражи королевства Ударра и воины княжества Шимма, они храбрецы, им всё равно, что происходит в Сизой Долине Лойи, лишь бы через неё к их крепостным стенам не крались враги.

В Сизой Долине Лойи ничего не знают про Агату. Когда Агата умерла, в Сизой Долине Лойи была зима, деревья спали, и Агата приснилась всем деревьям разом. В тот день по Сизой Долине Лойи беспечно гуляли восемь с лишним сотен Агат, а пограничные стражи королевства Ударра и воины княжества Шимма, забыв обо всём на свете, смотрели в Долину, шептали: «Какие девчонки, разрази меня Хенгель!» «Будь я трижды рождён не под небом, никогда такой красоты не видал!» Пограничные стражи королевства Ударра и воины княжества Шимма ничего не знают про Агату, но теперь не забудут её никогда.

В стране Сомбайи живут только близнецы, по одному, без сестры или брата здесь просто никто никогда не рождается, поэтому человек из Сомбайи не может быть одинок. Близнецы из Сомбайи никогда не бывают похожи лицом, телом, ростом, манерами и походкой, но когда один из них пьёт вино, второй становится пьян, а если один из близнецов ввяжется в драку, второй, где бы он ни находился, почувствует на собственной шкуре каждый удар. Близнецы из Сомбайи в детстве наотрез отказываются разлучаться даже на час, в юности часто спорят и ссорятся, повзрослев, разъезжаются по разным домам, но каждый день высматривают друг друга в толпе на улице, хитроумно подстраивают случайные встречи, часами караулят под дверью, чтобы дождавшись, небрежно сказать: привет, как дела, я тут рядом гулял. А однажды, встретившись, обнимаются и с тех пор снова, как в детстве, всегда держатся вместе, расстаются только если нужно для дела, неохотно и ненадолго – это значит, старость пришла. Близнецы из Сомбайи не умирают, с возрастом они постепенно истаивают, становятся всё тоньше и невесомей, так что в конце концов их подхватывает ветер и уносит, как осенние листья, всегда сразу обоих, никто не знает, куда.

В стране Сомбайи ничего не знают про Агату. Когда Агата умерла, в Сомбайи всю ночь дул сильный ветер, но почему-то никого не унёс.

В центре империи Ширру есть гора Туй-Ирани, на горе стоит огненный замок, никто не знает, кто его строил, и кто поджёг, факт, что замок горит уже три тысячи лет, никак не может сгореть; из-за этого замка в Ширру вечное лето, фруктовые деревья плодоносят круглый год, там отлично живётся, главное – не подходить слишком близко к горе Туй-Ирани, у её подножия слишком жарко, гораздо жарче, чем может выдержать человек.

В империи Ширру, в стране вечного лета и вечно горящего замка ничего не знают про Агату. Когда Агата умерла, языки пламени изменили цвет с оранжевого на сине-зелёный, и это изрядно встревожило рыжеволосых жрецов, наблюдающих за замком с верхнего этажа сторожевой, так называемой «Огненной» башни; на самом деле, конечно, не огненной, а просто выкрашенной в красный цвет. Жрецы беспокоились, не означает ли изменение цвета пламени, что замок скоро погаснет, и закончится вечное лето, но с тех пор прошло уже много времени, а замок горит, как горел.

В Дабулти Гори, где всегда дуют ветры со всех сторон света, но так осторожно и ласково, словно гладят деревья, заборы, фонари и дома, высокие, узкие, из зеленоватого камня, который добывают рядом, в Луйских горах; так вот, в Дабулти Гори дождей никогда не бывает, зато во множестве мест из земли там бьют родники, высокие, как фонтаны, а ветры разносят их брызги по паркам и садам. В Дабулти Гори каждый с детства знает два языка – человеческий и язык ветров, поэтому когда кто-нибудь начинает свистеть, гудеть и кружиться, хлопая себя то по плечам, то по бёдрам, никто не обращает внимания, не удивляется его поведению, обычное дело – человек просит молодой тёмно-восточный ветер не трепать его волосы, он идёт на свидание, хочет выглядеть хорошо.