Михаил Фиреон - Полиция Гирты [СИ]

— Возможно — мрачно ответил он и обвел недовольным взглядом коллег — Лео, уточните в оперативном, установили того, кто был четверным в карете сэра Визры. Марк, эту записку сэру Гессу, и вы с Анной на сегодня свободны, отдыхайте. Завтра у вас тяжелый день, утром поедете на Охоту. И не забывайте, что едете не развлекаться, а по службе, ясно это?

Он рыком развернул к коллегам папку и продемонстрировал приказ из канцелярии жандармерии, о временном переводе Вертуры и Марисы в личное подчинение полковнику Дитриху Мунзе, в должности консультантов по безопасности, подписанный майором Марком Иоганном Тинвегом.

— Та самая Охота на людей — весело пояснила Мариса, пока они собирались домой. Сегодня она особенно тщательно расчесывалась перед зеркалом, отирала от грязи сапоги и подол юбки, стряхивала с рукавов мантии пылинки — бывала я там несколько раз, писала о ней заметки. Давно, несколько лет назад. Просто так туда не пускают, развлечение не для толпы. У вас, в Мильде, есть такое? Когда берут самых опасных преступников, дают им ножи и выпускают в Лес, а через несколько часов начинают преследование и убивают как диких зверей. Знаешь, нет ничего более захватывающего, чем охота на человека. Я бывала на обычной охоте, но это глупо стрелять с коня из ружья или арбалета зайца, который не может защититься. Если мужчина убивает беззащитное животное ради развлечения, он не мужчина, а неуверенный в себе кусок дерьма. Другое дело охота на человека. Чего эти твари только не придумают, чтобы спасти свои богомерзкие жизни!

— Вот, смотри — она схватила со стола номер «Скандалов», тот самый с негром и бароном Гонзолле на карикатуре, деловито повела тонкими пальцами с недавно тщательно подпиленными ногтями по строкам и прочла вслух — лейтенант бригады Келпи, Кабестан Григге, пленен сэром Прицци накануне фестиваля. Банкир Моше Друль, тот самый, который протратил деньги из казны. И Двинт Нолле… Это же тот самый полицейский, вы же его и арестовали. Он вправду такой опасный злодей?

— Я вспомнил, откуда это. Помнишь тогда, на ужине у леди Вероники? — внезапно спохватился, бросил невпопад, детектив и, подойдя к книжным полкам, нашел какой-то старый рыцарский справочник по традициям и истории, начал листать оглавление — вот, смотри.

Мариса, держа в руках шляпу, подошла к нему и наклонилась над разворотом с, выполненным в стиле старой гравюры, красивыми черно-белым изображением.

— Перед началом важного совещания герцог или князь всегда резал себе руку для того чтобы показать вассалам, что он не оборотень, а человек. У оборотней либо нету крови вообще, либо она других консистенции и цвета. Например черная, как у многоголового волка, или синяя, как у человекоподобных машин. Долгое время это считалось архаизмом, пережитком темных веков, но леди Вероника возродила эту традицию. Возможно из-за того, что она опасается, что ее подменят…

Мариса нахмурилась.

— Если бы я писала книгу — сказала она тихо и зловеще — я бы придумала, что сэр Булле собирается передать ей власть, инсценировать свою смерть, а потом вставить в нее этот диск. Но что мешает сразу подменить ее морфом, плюнуть на все традиции и сказать так нужно? Никто же не возразит.

— Не знаю — расписываясь в журнале, что берет справочник для расследования, пожал плечами детектив — может они как раз и пытаются, но пока ничего не добились…

Белое полуденное небо заглядывало в раскрытое окно. Дул ветер, приносил запах сотен растопленных печей. Вертура оставил на спинке стула мантию и портупею с мечом, лег на кровать, потянул за собой Марису. Лаская, растрепал ее нарядную алую рубаху и волосы, повернувшись на бок, прижав ее за руки к своей спине, укрыл ее и себя одеялами и пледами так, чтобы не мерзнуть без одежды.

— Эта Белая Могила… — попытался он, но она обхватила его руками за шею и плечи, уткнулась ему лицом в затылок. От этого нежного прикосновения он быстро пригрелся, потерял мысль и, закрыв глаза, уснул.

Когда он проснулся, он некоторое время просто бессмысленно лежал, пытаясь понять, который сейчас час, но так и не смог угадать без часов.

За окнами все также стояли ясное сине-серое небо.

Было еще светло. Рыжие отсветы заката лежали на стенах, полу и на столе. На улице, на перекрестке бойко переговаривались прохожие, заливисто смеялись дети. Мариса ловко орудовала утюгом, разложив на письменном столе, сушила, гладила просторные темно-серые, хлопковые штаны. Модные и широкие, со стрелками и манерными разрезами от пояса до середины бедер, через которые пижоны крыльями выпускают расшитый подол нижней рубахи, а пьяницы и солдаты заламывают в них руки, что является признаком хамства и дурных манер. Тут же, рядом, стояла квадратная бутылка с ядовито-лиловой жидкостью и бледной наклейкой с изображением конного рыцаря, а рядом лежала новая рубаха, которая, по всей видимости, тоже предназначалась детективу: свежая, нарядная, светло-синяя, с пришитой по вороту яркой бордовой лентой.