Владимир Подгальский - Агарта [litres]

Поздно вечером начальнику разведки Фитину приказали явиться на срочный прием к Сталину. Быстро положив в папку полученные вчера и сегодня разведданные, он отправился в Кремль. Поскребышев пропустил его вне очереди.

– Докладывайте, – приказал Сталин, не разрешив сесть на стул. Впрочем, и сам он остался стоять.

– Источник, работающий в штабе германской авиации, сообщает: все военные приготовления Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены и удар можно ожидать в любое время…

– Товарищ начальник разведки, не надо мне рассказывать содержание вашего сообщения. Я его прочел. Объясните, откуда и как ваш источник получает информацию? Верите ли вы ему и почему? Можете ли поручиться за его честность и искренность?

Сталин, не отрываясь, смотрел в глаза Фитину и внимательно его слушал. Фитин, преодолев внутреннее волнение, стал отвечать:

– Хайнц Харро Макс Вильгельм Георг Шульце-Бойзен, обер-лейтенант люфтваффе, является убежденным антифашистом и поэтому делится с резидентурой получаемыми им сведениями. Его информация, как правило, подтверждается, и у разведки нет на его счет сомнений.

Сталин пошел вдоль стола, не говоря ни слова. Вернувшись к Фитину, остановился, затянулся трубкой, выпустил дым и сказал:

– Есть только один немец, которому можно безоговорочно верить, – это товарищ Вильгельм Пик.

Затем взял зеленый карандаш и раздраженно написал резолюцию: «Товарищу Меркулову. Можете послать ваш „источник“ из штаба германской авиации к ёб-ной матери. Это не „источник“, а дезинформатор. И. Ст.».

– Товарищ Сталин. Поступило еще одно донесение от нашего сотрудника из Кёнигсберга, – сильно волнуясь, проговорил Фитин.

– Ну, что там? – устало спросил Сталин.

– Два дня назад состоялось совещание руководства группы армий «Север». Командующий Вильгельм фон Лееб сообщил, что Германия нападет на Советский Союз 22 июня. Наш сотрудник похитил документы с направлением ударов этой группы. Несколько часов назад мы передали их в Генеральный штаб.

– Вот так взял и выкрал секретные документы из штаба группы армий? Ви в это сами верите? – ухмыльнулся Сталин. – Понятно, завербовали вашего агента и передали фальшивку. Поучитесь у ваших германских коллег. Они прекрасно умеют работать. Сколько уже раз мне передавали точную дату начала войны. Три. Четыре раза. Все перепроверьте тщательным образом и снова доложите!

…Последние десять дней Сталина по ночам сильно мучили головные боли. В это время в мире происходили важнейших события. Из заграницы, от самых разных источников, шла противоречивая информация о нападении Германии на Советский Союз. В стране еще не были созданы аналитические службы, поэтому приходилось самому просеивать огромные массивы информации.

В итоге 14 июня было опубликовано Сообщение ТАСС. В нем, в частности, подчеркивалось, что «СССР, как это вытекает из его мирной политики, соблюдал и намерен соблюдать условия советско-германского пакта о ненападении, ввиду чего слухи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными». А также то, что «по данным СССР, Германия неуклонно соблюдает условия советско-германского пакта о ненападении, как и Советский Союз, ввиду чего, по мнению советских кругов, слухи о намерениях Германии порвать пакт и предпринять нападение на СССР, лишены всякой почвы».

Это заявление дезориентировало многих советских людей. Особенно военных. Вот только направлено оно было не на них. У заявления был один конкретный адресат, точнее два. Франклин Делано Рузвельт и Конгресс США.

В 1937 году Рузвельт, готовившийся порвать с политикой изоляционизма, заявил: «Если СССР нападет на Германию, то мы будем помогать Германии. А если Германия нападет на СССР, то мы будем помогать СССР». А в начале апреля 1941 года это заявление принял Конгресс США, внеся одну поправку. «Если СССР нападет на Германию или позволит себя спровоцировать, США будут помогать Германии».

Сталин, внимательно прочитавший поправку Конгресса США, тут же отослал циркуляры в пограничные округа, в которых приказывалось не поддаваться на провокации. Гитлер пойдет на все, чтобы США стали на его сторону. Поэтому необходимо сделать все, чтобы США с ее мощным военно-промышленным потенциалом перешли на сторону СССР.

Сталин потушил трубку и прилег на диван, мгновенно провалившись в сон. Снова его терзали кошмары, не давая выспаться. В полночь они неожиданно закончились. В голове наступила ясность. В это время вошел Поскребышев и сказал: