Венедикт Ли - Nовое Vремя [СИ]

Фома прервался, вопросительно глянул. Нойс хранила молчание. Тогда он продолжил:

– Что такое «Ренессанс»? Кажется, этим одно время занимались в ГИН, но документов на эту тему я не нашел.

– Гаяровский институт вам лучше не трогать, – сухо обронила Нойс. – Ломать – не строить; Мир обязан Институту уникальными лекарствами и методами лечения…

Фома досадливо отмахнулся.

– Не трогаю. Моя жена у них лечилась. Мы не о них, мы о вас говорим.

Нойс отмалчивалась, а Фома проникновенно сказал:

– Поделитесь паролем. Пожалуйста. А я гарантирую вам защиту и поддержку в любых обстоятельствах. Какие вдруг возникнут.

Она выдержала его немигающий взгляд.

– Сочувствую вашему горю, но ничем помочь не могу.

Фома вздохнул.

– Примерно такого ответа я ожидал. Вы не сказали, что не знаете код доступа! Он вам известен, но вы намерены хранить его в тайне.

Фома с деловитым видом повернулся монитору. Нойс отметила про себя, как меняется лицо Магистра, когда смотришь на него в профиль. Сильно выдвинутый вперед прямой нос и низкий скошенный лоб, прикрытый жесткой короткой челкой. Остекленевший взгляд уставлен в одну точку. Самонаводящаяся торпеда, нашедшая цель.

– Вы не в первый раз в этом кабинете! – вдруг сказал Фома. – Маленький секрет: дверь сделана с нарушением правил и открывается не наружу, а внутрь. Вы сразу толкнули ее от себя, когда входили.

Нойс пожала плечами, угадала, дескать. Но что-то выдало Магистру ее нервозность. Он вновь уставился на нее.

– Уже в третий раз за время нашей дружеской беседы… вы пытаетесь нанести по мне ментальный удар.

Нойс провела ладонью по короткой шевелюре, словно поправляя, жест скорее привычный, чем необходимый.

– С чего вдруг… вообразили?..

– Я знаю, что вы – пси. Вы знаете, что я знаю. С начала нашей встречи вы обнаружили, что не можете прочесть мои мысли. С этого момента ваше нервное напряжение всё нарастает. Я вижу на мониторе.

– Врете! Берете меня на понт. Дистанционного правдоискателя… не существует.

– Вы уверены? – с легкой улыбкой спросил Фома.

– После того, как вы… научились обращаться с migrulo… э-э, с переходом… Нет, не уверена.

– Подойдите. Не бойтесь.

Нойс нерешительно встала. Не прошла и половину пути, как ощутила мягкое сопротивление. Сперва слабое, потом всё сильнее. Словно перед ней уплотнялся воздух. Под конец она не могла сделать ни шагу. Магистр пояснил:

– Силовое поле пропускает свет в видимом диапазоне, ограниченной яркости. Всему остальному путь закрыт. Мой голос вы слышите через динамики в потолке и стенах. И не видите моих мыслей и не можете взять мое сознание под контроль.

Он терпеливо выждал, пока Нойс вернулась на место, и села, угрюмо сгорбившись.

– Сдайте пароль и вы свободны. Я вам не враг. С людьми работаю со всякими, нахожу подход к любому, использую каждого на своем месте. Люди – разные. Может, человек тебе неприятен. Я умею ладить со всеми. Ваши таланты пригодятся, я их ценю.

Нойс выпрямилась. Встала.

– Знаете что? Некоторым личностям корону на голове хочется поправить лопатой. Вот это я умею. Такой – мой главный талант.

Великий Магистр привольно развалился в кресле, ничуть не обиженный грубостью Нойс.

– Незачем нервничать. Рассориться с человеком очень легко, а потом приходится жалеть об испорченных отношениях. Мое предложение о сотрудничестве остается в силе.

Нойс ответила беззлобно и коротко:

– Нет.

Почему-то ее сдержанность оказала обратное воздействие, и Фома впервые за время беседы выглядел рассерженным. Нойс записала в свой актив маленькую победу. Прошлась по кабинету, стараясь не наткнуться вновь на невидимую преграду. Остановилась, склонив голову. Магистр мрачно заметил:

– Не ищите на паркете следов крови. То – легенда.

– Про вашего двоюродного дедушку? Которого здесь обезглавили? – невинно поинтересовалась Нойс. – Это – правда! Кровища хлестала фонтаном; даже Хозяйке на морду попало. А на полу – не было.

– Почему?.. – выдавил Фома.

– Опилки. Толстый-претолстый слой. Хозяйка не хотела испортить такой дивный паркет. У нее получилось!

Застывшее лицо Магистра, с полуоткрытым ртом и немигающим, стеклянным взглядом, напоминало маску. Даже черная щетина не могла скрыть внезапно разлившуюся бледность.

Нойс, понизив голос, добавила:

– У меня получилось тоже.

– Что…

Она не услышала, а угадала заданный слабым шепотом вопрос.

– Ментальный удар, дурак вы эдакий! Страх, ненависть, бессильная злость… вот что вы чувствуете!! У вас сейчас давление сто девяносто на сто. При вашей комплекции – дать дуба – минутное дело.