Ольга Романовская: Волчья луна [СИ litres]

Гийом, наконец, заснул, крепко и без кошмаров.

Наутро, оставив Шарлотту одну, господин Бош уехал в департамент. Предстояло выяснить, остался ли он в прежней должности и, если да, проследить, попали ли документы по Норману в нужные руки. Гийом собирался сегодня же выдвинуть обвинение. Пусть чернокнижник немного посидит за решеткой, пока господин Бош запасается доказательствами. Не избежит беседы со следователем и маркиза Лютин. Придется привлечь в качестве свидетельницы Шарлотту, но ничего, Гийом защитит ее от угроз герцога Мерсере. Если потребуется, господин Бош дойдет до короля и позовет журналистов, иногда они бывают полезны.

Опасения Гийома не подтвердились, в департаменте его встретили так же, как и прежде. Выходит, снятое проклятие не отобрало былых достижений рода Бош. Раз так, пора приниматься за дело. Начальник полиции отдал необходимые распоряжения за чашечкой кофе и уже через полчаса знал, что Норман Крауч с супругой сегодня отбывал в заграничный вояж. Урожденная леди Мерсере страдала от множества недомоганий, и врачи посоветовали ей сменить климат для поправки здоровья. Гийом усмехнулся. Старый трюк! Ничего, тем эффектнее выйдет арест. Господин Бош не откажет себе в удовольствии лично присутствовать при знаменательном событии.

Ануш и Жофрея уже доставили в департамент. Гийом планировал провести очную ставку. Вампирша и бес, осознав, что им грозит, активно сотрудничали со следствием, не желая примерить петлю. Норман не сумел до них добраться – помешала страховка господина Боша.

Черный экипаж без гербов снова несся по улицам Розберга. Поезд в озерную Свайсию отходил через полчаса, и Гийом торопился перехватить чернокнижника. Он опасался, новости о чудесном воскрешении врага дойдут до Нормана на вокзале, и арест не состоится.

Карета въехала на дебаркадер за пять минут до отправления поезда – в ряде случаев туда допускались экипажи. Полицейские оцепили входы и выходы, призывая обывателей сохранять спокойствие. Начальник станции велел задержать отправление поезда. Короткая беседа с господином Бошем стоила ему пары седых волос. В воздухе отчетливо пахло скандалом, и чиновник лихорадочно размышлял, как выйти из него с минимальными потерями.

Отстранив проводника международного спального вагона первого класса, Гийом первым вошел в вагон. Он направлялся к купе номер четыре, надеясь, что Норман не заметил творившуюся на вокзале кутерьму.

– Стучите! – приказал семенившему следом проводнику господин Бош и отступил в сторону. – Скажите, срочная телеграмма.

Мужчина кивнул и в точности выполнил указания.

– Что еще?

В дверном проеме показалось недовольное лицо Нормана Крауча. За его спиной сидела супруга. Природа наделила госпожу Крауч бледной кожей и хрупким телосложением, но в остальном она мало походила на больную. Живые карие глаза, блестящие каштановые волосы, сангвинический темперамент. Вот и теперь леди не смогла усидеть на месте, приподнялась, чтобы лучше видеть происходящее.

– Именем закона вы арестованы.

Гийом шагнул в купе и положил на стол бумагу со всеми необходимыми подписями и печатями. Госпожа Крауч охнула, а Норман переменился в лице. Он стал белее полотна и в ужасе таращился на начальника полиции, пытаясь понять, как тот воскрес из мертвых.

– Прошу проследовать за нами.

– Как вы смеете?! – оправившись от потрясения, возмутился Норман и швырнул постановление об аресте на пол. – Учтите, я не оставлю без внимания произвол властей.

– Никакого произвола нет, и вы прекрасно это знаете, – покачал головой господин Бош и поднял бумагу. Простите, мадам, но муж не сможет сопровождать вас на воды, – сдержанно извинился Гийом и приложил пальцы к шляпе.

– Но… Но он ни в чем не виноват! – напустилась на него госпожа Крауч.

– Боюсь, это не так, мадам. Обвинения серьезны, я советовал бы вам нанять хорошего адвоката.

Формальные слова, которые говорят каждому.

– Я… Вы хоть знаете, кто мой отец?!

Лицо женщины пылало, она едва ли не набросилась на Гийома с кулаками. Тот не реагировал, сохраняя положенное спокойствие и вежливость. Да и господина Боша больше беспокоил муж, а не жена. Он опасался, как бы Норман не сбежал, воспользовавшись каким-нибудь заклинанием, и приказал надеть на него наручники. Господина Крауча увели, а его супруга продолжала сулить нарушителю спокойствия все казни мира.

– Поезд отправляется. Счастливого пути, мадам, – услышав паровозный гудок, попрощался Гийом.