Александр Тестов - Украсть миллиард [СИ]

— Ну а иначе, откуда у коломенских крестьян в семнадцатом веке мог взяться летательный аппарат, работающий на самогоне? Я уже не говорю о Леонардо да Винчи, это банально. Так вот, Рет, контакты начались еще в прошлом веке. И до недавнего времени они носили исключительно конструктивный и обоюдополезный характер.

— Они нам бусы, мы им штат Нью-Йорк, — хмыкнул я.

— За некоторые… э… технологии, слегка опережающие время, мы расплатились водой.

— Водой?

— У них плохо с водой, — пояснил Мишель.

— Насколько я знаю, у нас пресной воды тоже не слишком много.

— Их вполне устроила соленая. Это банально — они умеют ее опреснять.

— Черт, — я поперхнулся кофе, — куда же они, мать их, умудрились деть пять океанов? Вы не спрашивали?

— Я — нет, — подчеркнул Мишель.

— Без понятия и без комментариев, — сообразил я, — ну хорошо, а нам? Что это за технологии, совсем слегка опередившие время? Ядерная бомба?

— Эту пакость мы сделали сами. Так же как и ракету-носитель. А вот с системами наведения они помогли.

— Постойте, — перебил я, — помогли кому? Какой стране? Вы ведь говорили, что стоите над политикой?

— Так и есть, — кивнул Мишель, — у нас в Центре даже нет политической карты мира, только физическая. А приличные системы наведения появились у всех ядерных держав примерно в одно время. Это на руку человечеству. Уж если есть оружие такой разрушительной силы, будет меньшим злом, если оно полетит куда надо, а не куда Бог пошлет.

— Бред, — мотнул головой я, — не верю. Не верю ни единому слову.

— Что я могу сделать, чтобы убедить вас?

— Серьезно? — я поднял глаза и уставился прямо ему в лицо, — отправьте меня в будущее. Хотя бы на короткое время. Тогда поверю.

И ведь ничего у меня даже не екнуло ни в груди, ни ниже. А еще говорят, хорошие игроки обладают даром предвидения. Ни хрена они не обладают! Либо этот дар касается только покера. В общем, ляпнул и совершенно спокойно отхлебнул кофе, который мой находчивый сотрапезник сдобрил хорошим коньяком: по чуть-чуть, только для запаха. Треть чашки, не больше, мы же не алкоголики…

— Увы, — Мишель сокрушенно развел руками, — вы просите невозможного.

— Санкции нет, — сострил я.

— И это тоже, — с чувством юмора у Миши были большие проблемы, — но главное в том, что попасть в будущее нельзя. Они к нам могут. А мы к ним — нет. Даже в капсуле по водопроводу…

— А вы им туда водопровод протянули? — опешил я.

— Ну а ты как думаешь — в пластиковых бутылках ее передавать?

Я уже ничего не думал, просто пил кофе, в самом деле неплохой, и прикидывал, как бы скорее сделать ноги из этой плавучей психбольницы. Да только куда ж я денусь с подводной лодки?

— Возможно, это потому, что для нас будущего еще нет, а для них прошлое уже есть, — Мишель пожал широкими плечами и плеснул по чашкам коньяк, уже не маскируя его кофе, — а может быть потому, что, на самом деле, будущее многовариантно, а наши наводящие устройства не точны. Теория времени полна парадоксов.

— А они к нам приходят? — уточнил я.

— Они — приходят.

— И… с собой приносят?

— Приносят. Прости? Что приносят?

— Да что угодно, — я пожал плечами, — покажи мне это. Уверен — у тебя оно есть. И санкция есть. Ведь не ожидало же ваше руководство, что я вот так прямо возьму и поверю. На слово. Вы много обо мне знаете, значит, знаете и то, что столько я не выпью, здоровья не хватит.

— Да запросто, — кивнул Мишель. Взял бутылку с остатками коньяка, примерился и — выплеснул на пол. Не, точно не подводник. И не космонавт. Ни тот ни другой так напакостить в замкнутом пространстве просто не смогут, рука не поднимется.

— Воды принеси. Из под крана.

— Сколько? — уточнил я.

— Целую.

Дурное дело не хитрое, через полминуты я снова усаживался на место. А Мишель, приняв бутылку с водой из под крана, аккуратно закрутил ее пробкой, взболтал, несколько раз перевернул… Проделывая эти манипуляции, он внимательно смотрел на мое лицо, которое медленно меняло форму, вытягивалось, в то время как жидкость меняла цвет.

— Христово чудо, — объявил он, откупорил пробку и поднес жидкость к моему носу.

Клопами не пахло. Пахло… Францией.

— «Наполеон», — объявил Мишель.

— Христос в коньяк не мог, — пробормотал я.

— Да мог, — мотнул головой Мишель, — просто не хотел, — и, в ответ на мой вопросительный взгляд, охотно пояснил, — в пробке таблетка. Многоразовая.

— И… сколько раз?

— А никто не считал. Вернее, начали, да на второй тысяче сбились.