Александр Тестов - Украсть миллиард [СИ]

Я с интересом уставился на незнакомца. Он употребил забавное выражение — оно могло бы быть и приветствием, но вообще-то означало кое-что еще. Русские в таких случаях говорят: «Приехали».

— Предпочитаю английский, — после секунды размышления решил я.

(У меня не было ни малейших оснований доверять этому «высокому» гостю. Пока не было. Так что пусть разговор будет предельно ясен. Всем. В том числе и тем, чьи уши развешены на проводах).

Он смерил меня внимательным взглядом, одобрительно кивнул и опустился на край койки.

— Я прошу прощения за тесноту. Наше судно не рассчитано на прием гостей.

— Ничего, — я снова пожал плечами, — бывало и похуже.

— Вы имеете в виду иркутскую тюрьму? — спросил гость.

Наверное, в третий раз пожимать плечами было невежливо.

— Вы пишите книгу обо мне? — спросил я.

Незнакомец шутки не принял.

— О нас не пишут книг, — серьезно сказал он, — и если наш разговор закончится так, как мне бы хотелось, то о вас, Рет, тоже не будут писать. Во всяком случае, романов.

— Значит, не ЦРУ, — сделал вывод я.

— Нет. Ни в коем случае, — он протестующее вскинул вверх обе ладони, так по-американски, что я на секунду усомнился в его искренности, — не ЦРУ, не МИ-6, не «Моссад». И даже не ФСБ. Мы не занимаемся этими детскими играми в песочнице: кто у кого больше военных баз сфотографировал и подводных лодок насчитал. Мы, если угодно, находимся вне политики — у нас более серьезная задача.

— Спасение человечества, — брякнул я. И вдруг сообразил — а ведь попал! И не в бровь, и даже не в глаз, а прямиком туда, куда нужно. Надо же, а ведь никогда не был снайпером. Светло-серые глаза гостя на мгновение закрылись.

— Вы что, серьезно?

— Да. Вполне.

— Дурдом, — определил я, — Или кино снимают. «Коламбия Пикчерс».

— Виноват, — мужчина слегка отстранился, — я должен был сначала представиться. Меня зовут Мишель Фер… Хотя, разумеется, когда-то у меня было другое имя.

— Ну, конечно, — кивнул я.

— Иронизируете. Но ведь и вас самого вряд ли мама назвала Крысой.

— Да нет, — признал я, — это случилось немного позже.

— Я знаю, — Мишель Фер произнес это спокойно, без желания подчеркнуть свою осведомленность или напугать, — это случилось, когда вы служили в армии. Очередной локальный конфликт на ближнем востоке. Вашу команду бросили в прорыв. Все должны были погибнуть. Но вы умудрились провести БМП по дороге, которая считалась проходимой только для коз и пеших караванов с гашишем. Ее даже не сторожили, не видели нужды.

— Ну да, — я невольно улыбнулся, вспоминая вытянувшиеся лица комсостава, — нашел дырку, в которую могла пролезть только крыса… Так откуда вы, Мишель? Или это страшная тайна?

— Безусловно, это тайна. Но ничего страшного в ней нет. Кроме одного момента — если вы ее разгласите, мы вас уничтожим.

— Так может, вам имеет смысл промолчать? — предложил я.

— С большим бы удовольствием, — он вздохнул. — Но — никак. Промолчав, я совершу должностное преступление. Этот разговор санкционирован на самом высоком уровне. Мы оба — заложники ситуации. И то, что вы не знаете о ней ничего, а я знаю все, ничего не меняет ни для одного из нас. Хотите кофе? Настоящего, английского.

— В Англии не растет кофе, — хмыкнул я и, откинувшись назад, кивнул, — давайте, Мишель, тащите ваши помои. Если они хоть чуть-чуть лучше чая, то я обещаю вас как минимум выслушать.

Горьковатый аромат любимого напитка почти примирил меня с жизнью. Впрочем, она уже после борща показалась вполне сносной.

— Так ваша организация… или что там, партия?..

— Одно из подразделений ООН. Но не надо вот этой презрительной мины, спрячьте ее до другого случая. Вывеска может быть любой. С тем же успехом это мог быть и Пентагон, и Штаб Озеленения Луны, главное, чтобы была строка в бюджете, по которой можно списывать средства, понимаете? Мы подчиняемся секретарю ООН только формально. Вообще-то, он даже не знает о нашем существовании.

— А президент США знает?

— Без понятия, — мотнул головой Мишель, — и без комментариев. У меня нет допуска к такой информации, а если б и был, нет санкции ее разглашать.

— Но как-то вы называетесь? Или, в целях конспирации, никак?

— Мы называемся ЦББ. Центр Безопасного Будущего.

…На самом деле контакты с будущим начались довольно давно, примерно, в сороковые годы прошлого века. Я имею в виду регулярные и санкционированные контакты.

— А были несанкционированные? — полюбопытствовал я.