Андрей Кокоулин - Рассинхрон

1.

На картонном заднике зеркала кем-то было написано: «Ублюдок».

Ингрейв с усмешкой поднял его, поставил к стене и закурил, ожидая. Было семь тридцать две. В зеркале отражался дешевый номер «Санбокс Инн», почти не отличимый от того, где сидел сейчас Ингрейв. Беглого взгляда, впрочем, было достаточно, чтобы заметить бутылку виски на подоконнике, которой не существовало в действительности, и глубокую зелень занавесок в противовес голубоватому ситцу.

Ну и, конечно, в зеркале не было самого Ингрейва, так что приходилось смотреть на обои, сбитый в складки серый ковер на полу и голую мужскую ногу, свисающую с края кровати.

Ингрейв затянулся, выдул дым через ноздри и постучал ногтем по зеркальному покрытию.

– Хэнк!

Нога в отражении дернулась.

– Хэнк, просыпайся!

Ингрейв поискал глазами, чем бы кинуть в двойника-придурка.

– Хэнк! – рявкнул он и тут же получил несколько ударов кулаком в хлипкую, чуть ли не картонную стену номера.

Сосед слева не был расположен к утренним политесам и потребовал заткнуться и не мешать ему спать. Ингрейв принял к сведению.

– Хэнк.

– Да.

Отражение в зеркале наконец стало похоже на, собственно, отражение, явив Ингрейву самого себя. Двойник, правда, выглядел паршиво. Физиономию его украшала двухнедельная щетина, волосы стояли торчком, глаза были красные.

– Загулял? – спросил Ингрейв.

Двойник, пожав плечами, закурил. Худое лицо сморщилось.

– Имею право, Хэнк.

– Хэм, – сказал Ингрейв. Невольно повторяя гримасу. – Я для тебя – Хэм.

Хэнк фыркнул.

– Старина Хэм был всего один. Умер семь лет назад.

– Кончай.

– Слушаюсь, – двойник шутливо отдал честь.

Они синхронно затянулись.

– Есть дело, – сказал Ингрейв, постукивая коробком спичек по столу.

– Погоди.

Хэнк встал и прошел в туалет. Через несколько секунд раздался звук спускаемой воды. Посвежевший двойник появился с полотенцем через плечо, пригладил влажные волосы и зажег новую сигарету.

– Я слушаю.

– Говорят, в городе объявился Перссон, – сказал Ингрейв. – Видели в баре на Донки-стрит.

– Перссон-психопат? – уточнил Хэнк, сбивая пепел в пустую сигаретную пачку. – Он же больной на все отражение, мы с такими дела не имеем.

– Ричи попросил найти его.

– И что?

– Я должен Ричи, – неохотно сказал Ингрейв.

Они одновременно выдохнули дым.

– Прости, Хэнк… Хэм, – сказал двойник. – Я Ричи ничего не должен. Не знаю, где ты успел вляпаться.

– Это уж точно не твое дело.

– Ну, если взять за отправную точку нашу любовь к покеру…

– Заткнись, хорошо?

– Заткнулся.

Хэнк протянул руку и не глядя нащупал бутылку. Ингрейв подставил стакан.

– Плесни и мне.

– Вообще-то, это мое виски, – сказал двойник.

– Наше, Хэнк, наше.

– Как это знакомо.

Горлышко бутылки прошло сквозь зеркало и звонко поприветствовало стакан.

– На два пальца, – сказал Ингрейв.

– Как всегда, – кивнул Хэнк.

Они выпили, Ингрейв – из стакана, двойник – из горла. Солнце пробилось сквозь занавески тонким золотым лезвием.

– Ты все же дерьмово выглядишь, – сказал Ингрейв.

– На себя посмотри, – парировал Хэнк, отряхивая рукав мятого пиджака. – Что там с этим Перссоном?

– Нам только надо найти, где он сейчас обитает, – сказал Ингрейв. – Дальше уже в дело вступят парни Ричи.

– У меня или у тебя?

– Сначала у вас. Знаешь же, многие бегут от нас в вашу сторону.

– А много ты…

– Мы, Хэнк, мы. Мы задолжали Ричи восемьсот баксов.

Двойник присвистнул.

– Сука ты, Хэм.

– Знаю, Хэнки. Две королевы против трех валетов. Три девятки против трех тузов. Увы. Но выпутаемся из долгов, обещаю, будем в шоколаде.

Двойник оглядел номер.

– Ты уверен? – с сомнением спросил он.

– Ричи прощает нам долг и еще двести баксов добивает сверху до тысячи. Если, конечно, мы с тобой надежно сработаем.

– С чего это Ричи швыряться такими деньгами?

Ингрейв пожал плечами.

– Видимо, с того, что этот придурок украл у него намного больше. Других версий у меня для тебя нет, Хэнк.

Он достал «смит-вессон», модель 28, откинул барабан и принялся набивать его патронами, которые вылавливал из ящика стола. Двойник задумчиво следил, как блестящая латунь населяет каморы револьвера.

– У нас репутация неудачников, – сказал он наконец. – Так ли уж Ричи нужен этот Перссон?

– Слушай, спроси его двойника сам.

– У нас он сидит на верхнем этаже «Холидей». Я для него букашка, которую можно придавить ногтем.