Юлия Корнеева - Велька и Ромка против черных карликов

И говоря это, Ромка нажал на рычажок фонаря. Вспыхнувший яркий свет, пробежал по изумленным лицам Мудрецов, осветил недовольно нахмуренные брови Сардониса, чуть задержался на мрачном лице Гардина, озарил белую бороду Пурулепуса и, наконец, остановился на докторе Густавсе. И в свете устремленного на доктора луча все увидели чернильно-темный силуэт, не имеющий ничего общего со всегдашним добродушным обликом доктора.

Как только фонарь высветил истинную природу доктора Густавса, Ромка вновь услышал страшный шелест. На мгновение ему показалось, что его рука превратилась в камень, а сердце перестало биться. Словно издалека он услышал взволнованные голоса, и, перед тем как потерять сознание, почувствовал, как кто-то резким, сильным движением выхватил у него из руки фонарь.

ГЛАВА 26. Никаких тайн

– Ну что же вы, молодой человек, – услышал Ромка полный укора голос Пурулепуса. – Так неосторожно обращаетесь с таким мощным оружием.

Почувствовав прикосновение чего-то мягкого и пушистого, Ромка открыл глаза и увидел склоненное над ним озабоченное лицо старого лекаря. Его седая борода, словно живая, легонько щекотала подбородок мальчика.

Ромка по-прежнему находился в гостинице «Мировая лежанка», но теперь он возлежал в покачивающемся кресле Пурулепуса. Дотронувшись до своего лица, Ромка почувствовал, что оно все мокрое, а влажная рубашка источает резкий запах. Пустой стакан из-под чая в Велькиных руках подсказал ему, каким именно способом заботливая сестра пыталась вернуть его в сознание.

– «Кто истины узнать желает свет, тот может замереть на сотню лет», – прочитал Пурулепус, надпись выгравированную на металлическом корпусе фонаря. – Забытый язык софийцев. Они исчезли с лица земли много-много веков назад. А жаль, мудрый был народ.

– Я не мог прочитать, что здесь написано, – признался Ромка. – Как не приглядывался, буквы не складывались в слова.

– Не мудрено, – ответил Пурулепус. – Я думаю, на Перекрестке мало найдется людей, кто бы знал этот язык.

– А как же этот фонарь оказался у Монуса? – удивилась Велька. – Ведь не софийцы же ему его отдали?

– Предок Монуса – Попс Пирс – был участником Жутчайшего сражения. Я думаю, этот фонарь передавался по наследству, и Монус даже не подозревал о его необычных качествах, – задумчиво предположил Пурулепус. – И сам стал его жертвой.

– Подождите, подождите, – замахал руками Зевс. – Давайте начнем по порядку. Если честно, я совершенно не понял, как вы догадались, что предатель – доктор Густавс.

– Тогда предоставим слово нашему молодому другу, – с улыбкой предложил Пурулепус.

Мудрецы, Сардонис и Пурулепус, придвинули к Ромкиному креслу деревянные стулья и, рассевшись вокруг него, как у постели тяжелобольного, приготовились слушать. Несмотря на то, что Ромка бы ужасно польщен таким вниманием, ему было неловко объяснять этим солидным, уважаемым людям извилистый ход своих рассуждений.

– А где Густавс? – шепнул он Вельке, воспользовавшись перерывом, во время которого Фокус обносил своих гостей очередной порцией вонючей жидкости, по недоразумению названной чаем.

– Что тут было! Что тут было, – захлебываясь эмоциями опередил Вельку Краблик. – Ты не увидел все самое интересное! Когда ты брякнулся на пол, Густавс вскочил и схватил Велькину шкатулку. Я, говорит, отдам вам Сокровищницу, только если вы отворите для меня Никогда-Не-Открывающуюся Дверь в Мир Черных Карликов.

– Нет, он не так сказал, – поправил друга Тень. – Он пригрозил, что поглотит все знания.

– Это он потом уже пригрозил, – огрызнулся Краблик. – А сначала…

– Нет, вот как раз это было сначала, – настойчиво гнул свою линию Тень. – А потом, когда он открыл шкатулку и проглотил ни в чем не повинного засохшего паучка…

– В общем, когда я сказала, что шкатулка никакая не Сокровищница, то его преспокойненько арестовал и увел с собой Гардин, – сообщила Велька, прервав назревающий спор. – А ты знаешь, этот Ответственный за безопасность оказался вполне даже ничего. Он так ловко скрутил доктора, что тот и пикнуть не успел, как был уже повязан по рукам и ногам.

Ромке стало обидно, что все захватывающие события прошли без его участия, но, увидев полные любопытства глаза собравшихся вокруг него слушателей, он воодушевился и начал рассказ.

– Ну, начнем с Никогда-Не-Открывающейся Двери, – откашлявшись, произнес Ромка. – На нее устанавливались замки, придуманные Мудрецами. Причем каждый из них знал секрет только своего замка. Казалось бы, никто не мог отворить эту Дверь. Но был такой человек, который тесно общался со всеми Мудрецами. И это был доктор Густавс.