София Баюн - Механические птицы не поют [СИ]

Уолтер улыбался, ставя в нагретый песок большие медные джезвы.

Здесь тоже любили кофе. И умели ценить разбуженных духов.

— Уолтер, твою мать, я что, еще с вечера не протрезвела или я правда вижу твою сияющую рожу за этой стойкой с утра? — прохрипела высокая, черноволосая женщина, садясь за стойку.

— Моя обожаемая Зэла, твой голос подобен пению райской птицы в ветвях цветущего персика рано утром, когда… — с радостью включился он в их обычную игру.

— Ох, заткнись, ради всего святого, Уолтер, у меня от твоего меда слипаются уши, — мрачно сказала она.

— Как пожелает прекраснейшая фрау!

Зэла была бортовым механиком. Она часто нанималась на суда и отправлялась в многомесячные плавания, но всегда возвращалась и останавливалась именно в пабе «У Мадлен». И после каждого плавания по полгода занималась обслуживанием кораблей на верфях, не выходя в море, и страшно ругалась, поминая качку, ледяной ветер, раскаленные моторы, погнутые шестеренки, порванные ремни и сальные шуточки матросов.

А потом снова срывалась в плавание.

Уолтера, высокого, субтильного, вечно растрепанного русоволосого музыканта с аристократическим прошлым, она сразу невзлюбила. Он, не задумываясь, подыграл ей, и она верила, что перед ней велеречивый, высокопарный и изнеженный мальчишка до тех пор, пока мальчишка не выпил при ней бутылку виски и не подрался с двумя матросами, уделявшими Василике слишком пристальное внимание.

То есть до вечера того же дня, как они познакомились.

Впрочем, Уолтер с удовольствием продолжал строить из себя трепетного юношу, превратив ошибку Зэлы в ежедневную беззлобную игру.

— Возьми, полегчает. Я капнул тебе в виски кофе, — подмигнул Уолтер, подвигая к ней высокий бокал.

— Спасибо. Не такой уж ты и мерзкий все-таки, но как увижу твою лощеную мордашку, так и хочется сломать твой породистый носик в трех местах, — проворчала Зэла, которая привыкла общаться с моряками, а не с более благодарными собеседниками.

С этой ее особенностью Уолтер вполне смирился.

— Слыхал, Полуночница вчера этого… попечителя… как там его звали… герра, мать его, Хагана… пришила, в общем. Вместе с его женой.

— Герра Хагана? Второго владельца «Механических пташек»? — брезгливо скривился Уолтер.

— Его самого, старого козла, туда ему и дорога. Все так убиваются, как же, благотворительность, попечитель каких-то сиротских приютов, поит бездомных котят сливочками. А сам выпускает этих… — с ненавистью выдохнула Зэла.

Уолтер молчал, разливая кофе по чашкам. Герр Хаган заявлял, что делает доброе дело, создавая механических кукол для работы в борделях. Половина из девушек в желтых шарфах, снующих по пирсу, имела металлический каркас вместо скелета и масло вместо крови. Уолтер знал только две сферы, где было разрешено изготавливать таких кукол, каждая из которых лицензировалась и проходила ежегодную сертификацию.

Это была сфера удовольствий и сфера ритуальных услуг.

Ненависть Зэлы вызывала первая. А именно то, что многие из кукол герра Хагана, бывшего не только совладельцем фирмы, но и художником, имели облик несовершеннолетних девочек. Уолтеру тоже претила сама мысль о подобном, но он утешал себя тем, что тем, кто испытывает такие чувства, лучше удовлетворять их с бездушными «пташками», а не с живыми людьми. Если уж они по какой-то причине до сих пор не болтаются в петле.

Зэла подобных утешений не находила.

— Интересно, кому это он так насолил, что для него наняли Полуночницу. Удовольствие-то не из дешевых.

— Понятия не имею, только я бы ему сбор организовала на компенсацию расходов. Ну-ка, подлей мне еще кофе.

— А откуда они вообще знают, что это Полуночница? Они вообще-то работают без свидетелей, — усомнился Уолтер, наливая кофе в новую чашку.

— Девочка видела. Дочка Хагана. Говорит, черная тень, представилась Мальчиком-С-Фонарем.

— Ну тогда Полуночники не имеют никакого отношения к этому убийству. Разве ты не знаешь — Полуночница или не попалась бы на глаза ребенку или просто тихо придушила бы свидетеля.

— Полуночницы, наверное, разные бывают. Не знаю я, Уолтер. Надеюсь только, что на улицах станет поменьше девочек в желтых шарфах. Каждый раз смотришь — будто гимназистка идет, и все у него тоненькие, маленькие, в синих платьях… А как обернется… а, пошло оно все.

Зэла залпом выпила обжигающий кофе и собиралась с размаха поставить кружку на стойку. Уолтер успел подставить под кружку ладонь и улыбнулся Зэле: