Марина Дяченко - Масштаб

— Вы дождались, пока он вернётся, и убили его. Я знаю как. И великанша тоже скоро узнает. Она подобрала улику, она вас разоблачит, а не я. Представляете, какой будет международный эффект?

— Вы ошибаетесь, — тихо сказал секретарь. — Андерс был моим другом…

Он замолчал, перевёл дыхание и заговорил внезапно охрипшим голосом:

— Он был для меня… единственным близким человеком. Моя жена меня презирает, тёща ненавидит. Может, я большего и не заслуживаю…

Он с силой провёл ладонью по лицу.

— Обвиняйте, пожалуйста. Будет справедливо, если меня осудят, раз я был рядом и не смог предотвратить его гибель… Но чем я его, по-вашему, убил — теннисным мячом?!

Компьютер Лео издал короткий неприятный звук; примерно так вякает электронная касса, отказывая в платеже. Великанша Эльза не включила камеру — вместо заставки у неё была полицейская эмблема Альтагоры.

— Спускайтесь в бункер, или что там у вас есть. Идёт толпа громить посольство. Охрана не справляется. Пока не прибудет военный патруль, забейтесь в щёлочку!

И она оборвала связь. Рёв низких голосов становился ближе. Ближе. К нему добавились душераздирающие вопли автомобильных сирен. Задрожали стёкла.

Проектировщики особняка держали в уме неотвратимость войны. При посольстве имелось убежище — бетонный этаж с бетонной же крышкой, по архитектуре слегка похожий на гнездо медведки. Щель-укрытие давала возможность продержаться и сутки, и неделю; случись международный конфликт, сотрудники посольства укрылись бы в бункере и через некоторое время вернулись бы в новый мир — затянутый дымом и полностью лишённый великанов. Заваленный исполинскими гниющими телами.

Лео дождался, пока повариха, секретарь и менеджер скроются в бункере, пока крышка встанет на место. Поднялся из цокольного этажа на первый; в зале с мраморной лестницей раскачивалась люстра, будто маятник, а пол не просто содрогался — он трясся так, что подпрыгивали неубранные крошки. Там, снаружи, толпа великанов подходила ближе, и ближе, и ближе. Охрана посольства, если она и была, не делала попыток никого остановить.

Слово «щёлочка», употреблённое великаншей Эльзой, произвело на Лео странный эффект: он отчего-то начал видеть все вокруг в красном спектре, а время, кажется, замедлилось. Ни о чём не думая, он подошел к распределительному щиту — у входа справа, за изящной деревянной панелью — и отыскал тумблеры, регулирующие внешнее освещение.

Во всём особняке не горели окна. И снаружи, в комнате великанов, царил полумрак. За огромным окном холодным светом горел синий фонарь и тёплым светом — жёлтый. Поэтому тени, вдруг упавшие на стекло, показались двойными, с голубым и апельсиновым оттенком. Три тени, пять, семь, потом одна сплошная многоголовая тень; стекло хрустнуло, потеряло прозрачность и пошло трещинами, будто растянули огромную паучью сетку. И ещё одну. И ещё; наушники почти не защищали. Барабанные перепонки Лео готовы были треснуть.

Наконец стекло поддалось. Взорвалось миллионом осколков, и они рассыпались по серому гладкому полу. Перебираясь через подоконник, переваливая тяжёлые туши, воняя потом и мускусом, великаны устремились внутрь.

В этот самый момент лампы над особняком вспыхнули в полную мощность. На крыльцо упал ослепительный круг света, и в центре круга стоял Лео с микрофоном в руках. Тени в этом белом свете получались отменно-чёрные и очень контрастные, не как в театре, не как в операционной, а как на улицах мегаполиса в момент мировой катастрофы.

Лео оценил эффект — и почти сразу полностью ослеп. Это было к лучшему. Но и великаны остановились: слишком резко поменялась обстановка, слишком ярко ударил свет в их расширенные зрачки.

— Территория посольства Ортленда, — сказал Лео в микрофон. — Вы нарушаете международный договор, согласно которому…

Строители особняка предусмотрели такой диалог: динамик в три человеческих роста, установленный на балконе второго этажа, рявкнул низким басом, транслируя речь Лео, делая её различимой для великанов.

— …посольство неприкосновенно, — продолжал Лео. — Сейчас вы нарушаете закон. Это неминуемо повлечёт ответственность. Административную. И уголовную. Чтобы избежать последствий, покиньте территорию посольства!

К нему медленно возвращалось зрение. Рассеянным светом прожекторы заливали и великанов — громилы топтались у стены под разбитым окном, рядом с бывшим теннисным кортом. У них были орудия в руках, что-то вроде пожарных багров, — видимо, обнесли пункт гражданской обороны. Их животы вздымались и опадали, вокруг башмаков облаком висела пыль, головы казались крохотными и, кажется, почти касались потолка. Их рты были в недоумении разинуты: каждая глотка глубиной в колодец. За окном орала и напирала толпа; Лео отстранённо подумал, что книга, написанная журналистом-соавтором, сожрёт память о реальном человеке, и через несколько лет даже близкие знакомые будут верить, что детектив Парсель носил идеально чистые туфли и всегда рассуждал логически.