Мария Гуцол - Осенняя жатва [СИ]

Маккена взглянул на нее с недоумением. Заметил судорожно сжатые пальцы, выступившие на скулах желваки.

— У тебя здесь с кем-то свои счеты, да? — подозрительно спросил он и натужно улыбнулся.

— Можно и так сказать, — Рэй говорила тихо, напряженно прислушиваясь к тишине, снова упавшей на холмы. В ушах стучало биение ее собственной крови. — Тот, кто хоть раз отозвался на зов Дикой Охоты, никогда не будет свободен от его власти.

— Дикой Охоты? — переспросил Джон. Что-то такое он где-то слышал, но преуспевающему юристу незачем держать в голове сказки и легенды.

— Потом, — отмахнулась Рэй.

Снаружи машины внезапно налетевший порыв ветра пригнул высокую траву к самой земле. Мелкий мусор колотился о лобовое стекло. Керринджер заставила себя разжать пальцы. Ну нет уж. Ее не затем вывели на солнце из-под серых небес Другой стороны, чтобы рога Охоты имели над ней такую власть.

Резко она вывернула руль в сторону, для упора вдавила в пол педаль газа, уводя машину в сторону, противоположную той, откуда налетал ветер. Джип покатился по склону, порыв ветра толкнул его с водительской стороны, швырнул в стекло горсть дубовых листьев.

Правая рука женщины мягко скользнула вниз, отвела в сторону полу поношенной армейской куртки и упала на холодную рукоять кольта. В барабане шесть патронов, шесть кусочков смертоносного холодного железа. На человеческой стороне Границы — верная смерть для любого не-человека, если стрелок умеет держать в руках револьвер. Рэй умела. Здесь пуля из холодного железа может и не принесет окончательной гибели, но обеспечит долгую мучительную агонию, пока не найдется кто-то, способный вытащить из тела обжигающий руки холодом кусочек проклятого металла.

Внедорожник перевалил через гребень холма и рванул вниз, подпрыгивая, когда под колеса попадали камни, и Рэй пришлось снова перехватить руль обеими руками. Она чувствовала, как сводит пальцы, и по скулам перекатываются желваки. Стрелка в компасе в руках у Маккены крутилась, без остановки. Снова запел рог.

Керринджер беззвучно выругалась. Меньше всего ей хотелось сейчас столкнуться с медноволосым Охотником. Он повернулся, направляя тяжелую машину в распадок между холмами. Не будь с ней Маккены, не будь его похищенной дочери…

Ветер стих так же внезапно, как и начался, и Рэй поняла — в этот раз пронесло. Охота задела их краем и понеслась дальше, даже не заметив.

Керринджер заглушила двигатель, медленно разжала руки. Вытащила из пачки сигарету. Подкурить у нее получилось только с третьего раза.

— Все, — сказала она. — Поехали. Думай о Гвендоллен.

С явной неохотой внедорожник завелся снова.

— Кажется, — Маккена нахмурился, — нас снова пытаются водить за нос.

Он протянул женщине компас. Стрелка неотрывно указывала налево. Керринджер пожала плечами и крутанула руль так резко, что их обоих с Маккеной мотнуло.

— Значит, теперь мы едем налево. Здесь нет географии, как мы привыкли ее понимать. А Дикая охота творит с Другой стороной вообще черт знает что.

Ближе к трем часам пополудни холмистая гряда закончилась. За ней начиналась равнина, заросшая красноватым вереском. Здесь джип пошел бодрее. Оживился и Джон Маккена. Он нашел в пакете из фастфуда бургер и с аппетитом принялся за еду. Керринджер присматривала за ним в полглаза.

Вересковая пустошь ей не нравилась. Равнина берегла ходовую машины, но Рэй предпочла бы каменистые подъемы и спуски этому кровавому полю. Женщина никогда не бывала здесь раньше, но в этом и не было нужды. Отточенное чутье никогда не подводило ее.

— Жуй тише, — неожиданно сказала Рэй.

— Что? — Джон замер, не донеся до рта изрядно объеденный бургер.

— Тихо, — прошипела Керринджер.

Ей не послышалось. Время от времени за гулом мотора отчетливо слышался негромкий треск.

Рэй остановила машину и открыла водительскую дверь. Маккена сидел неподвижно, с бургера капал кетчуп. Женщина невольно улыбнулась уголком рта. Улыбка сошла с ее лица, едва Рэй пригляделась внимательнее к земле под колесами.

Вереск затягивал ее плотным ковром, но кое-где через алое проглядывало белое.

Кости были выбелены ветром и временем, а потом над ними вырос вереск и зацвел алым. Костяк походил на человеческий и мог принадлежать как людям так и тем, кто неотличимо похож на людей.

Рэй резко захлопнула дверцу и вдавила до упора педаль газа, выжимая из двигателя все, на что он был способен. На Другой стороне мертвые были гораздо безопаснее, чем живые, но в этом месте Керринджер не хотелось оставаться ни на секунду больше, чем это было необходимо.