Герман Рыльский - Кошмары [litres]

Девушек разделяло несколько шагов. Художница пошла вперед, Тайна начала отступать. Они двинулись вокруг костра, так, словно совершали какой-то древний языческий ритуал. Кристина не торопилась нападать.

– Ждешь, что кто-нибудь придет на помощь? – спросила она. – Напрасно.

Тайна не ждала помощи, она прекрасно понимала, что сама должна разобраться с художницей. Воздух с тугим свистом рассекла сверкающая петля.

– Настоящей катаной можно разрубить парящее в воздухе перо, – сказала Кристина. – А я отрублю твою голову. И потом брошу ее в костер!

– Ты же еще никого не убивала собственными руками, – предположила Тайна и по выражению лица художницы поняла, что попала в точку. – Думаешь, это так же просто, как намалевать комикс?

В этот момент в костре особенно громко выстрелила сырая ветка. В воздух взметнулся сноп искр, и Кристина подпрыгнула от неожиданности. Воспользовавшись ее замешательством, Тайна бросилась бежать, но отдалившись от костра всего на десять-пятнадцать шагов, поскользнулась на влажных листьях, устилавших поляну. Она упала на четвереньки, руки разъехались, а в нос ударил запах напитанной дождем почвы и преющих листьев. Крепко сжимая нож, Тайна перекатилась на спину. Кристина быстро сокращала разделявшее их расстояние. Костер находился за спиной художницы, и ее силуэт казался абсолютно черным, лишь лезвие японского меча горело кроваво-красным светом. Тайна успела подняться на колени, когда на нее налетела Кристина.

– Сдохни! – крикнула художница, опуская меч острием вниз.

Тайна, по-прежнему сжимавшая в руке нож, ударила прямо перед собой. Оба лезвия нашли цель.

Кристина всхлипнула и медленно осела на землю. Девушки вцепились друг в друга. Тайна чувствовала жгучую боль в груди, по спине и животу струилась липкая горячая кровь. Кажется, лезвие катаны вышло между лопаток, пропоров куртку, но Тайна не была в этом уверена. Ее собственный нож на всю длину вошел Кристине в живот.

– Я тебя… уничтожу, – прохрипела художница, глядя Тайне в глаза.

И тут над поляной пронесся порыв холодного ветра. Он прошелестел в кронах ближайших деревьев, сорвал листья и щедрой рукой швырнул их в костер. Тайна, на мгновение позабыв о пронзившем ее лезвии и о Кристине, вцепившейся в нее словно клещ, огляделась. Листья неспешно вычерчивали над костром фигуры загадочного танца, как будто не падали, а погружались на дно озера.

Что-то темное, темнее самой ночи, нависло над поляной. Девушки разом посмотрели на небо и увидели титанические игральные кости. Кубики ударились о землю, отскочили и снова взлетели к небу, паря так же медленно, как листья над костром. Казалось, что парк превратился в настольную игру, а Тайна и Кристина – в пластмассовые фишки.

– Кто-то играет, – сказала Тайна и усмехнулась. – Вот что здесь происходит.

– Что?! Что происходит?! – просипела Кристина, переводя взгляд с чудовищных кубиков на Тайну и обратно.

– Кто-то пытается играть нами.

– Кто?!

– Не знаю, – отозвалась Тайна. – Но я обязательно выясню.

– А вот в этом ты ошибаешься, – сказала Кристина. – Ничего ты уже не выяснишь.

Тайна хотела спросить, что же ей помешает, но в этот момент Кристина прокрутила меч вокруг своей оси. Кровь хлынула, как вода из крана. Вспышка боли заставила Тайну позабыть о фантасмагорических игральных костях и вообще обо всем на свете. Нечто похожее она испытала лишь однажды, когда к ней прикоснулся Максим, молчаливый парнишка из приюта для детей-индиго.

Земля стонала и сотрясалась, а сознание Тайны стремительно угасало. Поле зрения сузилось до размеров замочной скважины в абсолютно черной двери, и сквозь эту щелку Тайна увидела, как ее собственная кровь, стекая на траву, смешивается с кровью Кристины. Перед мысленным взором всплыло лицо Атлики в окружении ореола пушащихся волос, и прозвучал ее бодрый голос: «Мы с Валькирией были не просто подругами. Видишь, у меня до сих пор шрам на руке остался. Это на всю жизнь!»

– Вот черт… – выдохнула Тайна, на мгновение всплывая из глубин беспамятства. – Только этого не хватало…

– Что ты там бормочешь? – простонала Кристина.

Она втягивала голову в плечи и вздрагивала каждый раз, когда игральные кости ударялись о землю.

– Кровь… Мы смешали кровь.

– И что?

– Только такой сестры… как ты… мне и не хватало…

– Не переживай, – проскрежетала художница. – Все равно ты сейчас сдохнешь.

– Как бы не так, – отозвалась Тайна.