Антон Соя - Инкарнация Вики

Ваня, поднявшийся с колен позади Тори, подслеповато щурился, силясь осознать, что за чертовщина здесь происходит.

– Ничего себе, – поразилась Тори, недоверчиво прикасаясь к своей ране, и тут же перевела взгляд на совершенно седую, покрытую пеплом голову Вики, готовясь нанести ей смертельный удар.

Но не успела. Ваня поднял осколок зеркала и направил на Тори. Королеву затрясло, с нее свалилась корона, откуда-то из платья выпала Ванина флейта. Потом невидимая ручища неведомых сил смяла Тори, как использованную белую салфетку, и зашвырнула этот комок в маленький осколок зеркала, который жадно поглотил его, словно вкуснейшую амброзию. Ваня нервно отбросил страшный осколок, но тот, отравленный злой волей Тори, мстительно отскочил от пола и воткнулся ему в грудь. Ваня, застонав, упал. Очнувшаяся Вики быстро подскочила к другу и выдернула из него острый кусок зеркала. Но было поздно.

– Прости меня, – шепнули посеревшие губы Крысолова, и он перестал дышать.

Вики поцеловала Ваню в холодный лоб и поднялась с колен. В руке она сжимала острый осколок, наслаждаясь болью изрезанных пальцев. Она продолжала сжимать его, не осознавая, как боль и ненависть по имени Тори возвращаются в ее душу в десятикратном размере. В тех местах, где зеркало разрезало ее кожу, кровь не вытекала из ран. Наоборот, из зеркала в раны сочилась тоска, черная, как ночь, заражающая каждую клетку Вики. Рука ее уже полностью почернела, приобретя цвет эбонитового дерева, а чернота продолжала распространяться по телу. Но это совершенно не беспокоило Вики. В ее ушах по-прежнему стоял глумливый смех Тори, и ее голос все спрашивал и спрашивал:

«Ну что, всех спасла? Всех?»

А перед глазами девочки стояли экраны синих глаз Тори, в которых словно на вечном повторе в рапиде горел ее Анжело.

– За что? За что? За что? – шептали черные губы Вики.

И тут ярчайшая вспышка со стороны Марсова поля ослепила ее. Затем раздался грохот взрыва – и над городом вырос отвратительный сизый гриб, который увидели жители со всех концов несчастного Питера.

– Опоздали, – расстроенно крикнул Цой и бросился в самую гущу страшного боя, где бронзовые изваяния топтали ослепленных яростью людей.

Карма, стараясь не отставать, последовала за ним. Цой не нашел своих родителей среди живых витчхантеров, – а их оставалось еще около половины. В этом жарком сплетении тел найти и опознать кого-то было делом крайней сложности. В глазах у стража потемнело. Искать отца и мать среди окровавленной массы затоптанных и разорванных людей, перемешанных с каменными остатками львов, Цой не стал. Вместо этого он рванул в бой, но вовсе не против витчхантеров, а против армии Зверского. Цой встал на сторону проигравших по велению сердца. Возможно, его родители были еще живы – разве мог он поступить по-другому? Какой там Порядок и Хаос в смертельном котле? Какая там справедливость? Цой взлетел в небо и присоединился к грифонам, стараясь выбить крест-меч из рук исполинского бронзового ангела с лицом императора Александра Первого.

Полковника Зверского к этому времени торжествующие витчхантеры уже разодрали на мелкие клочки. Старый волколак погиб в бою за свои викторианские идеалы, не дождавшись обещанного ему воинами света Сердца Жанны. Огромная куча тел витчхантеров (как живых, так и мертвых) погребла под собой Александра Сергеевича, продолжавшего и оттуда глаголом жечь сердца людей. Петр Первый гонялся по всему Марсову полю за петляющим сфинксом. Одного он уже растоптал, попутно передавив вместе со сфинксом и немало витчхантеров, случайно попавшихся им на пути. Ошалев от картины развернувшейся внизу кровавой бойни, командир эмчеэсников вызвал на помощь боевые вертолеты.

Москва, потеряв связь со Зверским, наконец-то дала разрешение на начало боевой операции на поле римского бога войны. Но, к своему счастью, военные не успели туда долететь.

Создатель иллюзий спустился на холодную землю за черным троном. Там бородатый толстяк скинул с себя внешнюю оболочку, словно костюм ростовой куклы, и из нее вышел стройный рыжий юноша в ярко-зеленом шутовском трико. Создатель иллюзий широко улыбнулся своим тайным мыслям, которыми уже ни с кем бы не смог поделиться. Потому что через мгновение черный трон стал еще чернее, накрытый тенью Фенрира. Создатель иллюзий, даже не успев вскрикнуть, исчез в пасти волка, отправившись в короткое путешествие в его желудок. В тот же миг исчезло фантомное изображение Виктории на троне.