Макс Фрай - Отдай мое сердце

– Скорее всего, он обнаружил, что рукопись исчезла из тайника в Иафахе, – сказал Шурф. – Подумал, что леди Шумана их выдала, решил напоследок ее наказать. А сэр Корва просто подвернулся под руку: идеальный исполнитель, у него достаточно силы, чтобы быстро освоить заклятие Туирриба, годится, берем.

– Как большинство людей, с детства вступивших в магический Орден, Магистр Аграма вряд ли разбирается в некоторых нюансах человеческих отношений, – кивнул Джуффин. – В частности, не учел, что мужа и жену, сколь бы странно с его точки зрения ни выглядел их брак, могут связывать не только формальные узы, но и искренняя привязанность. И наверное очень удивился, когда леди Атисса бросилась защищать Корву. Чудо, что она вообще осталась в живых. Впрочем, если Аграма действительно влюблен, а не просто счел ее подходящей союзницей, тогда понятно. Околдовал и где-нибудь спрятал, чтобы потом привести в чувство и переубедить. Или просто лишить памяти – очень удобно. Хотя довольно сложно, когда речь идет о по-настоящему важных вещах. Но я так понял, что для человека, ненавидящего магию, Аграма очень неплохо в ней разбирается. Вот что значит угуландский колдун старой школы – любишь, не любишь, а пользу извлекай!

– Вряд ли это имеет решающее значение для понимания дела, но вполне может статься, что Магистр Аграма сначала сошелся с леди Атиссой, а уже потом сообразил, насколько сильным союзником в осуществлении его мечты о запрете магии может стать аристократка с обширными связями, – сказал Шурф. – По крайней мере, еще примерно с конца зимы он стал ежедневно надолго покидать Иафах, хотя прежде сидел в резиденции почти безвылазно. Правда, никто не видел, как он изменяет внешность, но это, сами понимаете, можно сделать где угодно, в любой момент.

– А почему он вернулся в Иафах после того, как околдовал Корву и леди Атиссу не пойми куда подевал? – спросил я. – Если думал, что леди Шумана на них донесла, и все пошло прахом, почему не попытался сбежать на край Мира, предварительно уничтожив свой след? Догадываюсь, что не представляю собой эталон здравомыслия, но даже я бы так поступил.

– Подозреваю, просто потому, что прежде резиденция всякого Ордена была самым надежным убежищем для его адептов, чего бы они ни натворили. Времена изменились, но это пока мало кто понимает. Уверен, никому из наших стариков в голову не пришло бы, что я могу выдать их на расправу Тайному Сыску, даже если они угробят несколько тысяч горожан. Пожурю и отпущу с миром, как это было в старые времена. Думаю, Магистр Аграма был уверен в своей безопасности и даже не помышлял о побеге, пока не обнаружил в моем кабинете невидимого Тайного Сыщика. Вот тогда ему пришлось срочно менять планы. Надо отдать ему должное, реакция у него оказалась получше, чем у нас с тобой.

– Как мы его искать-то будем? – вздохнул я. – Нумминорих пас, потому что тело Магистра Аграмы все еще пахнет зельем от нюхачей, которое он днем по гостиной Блиммов раскидал. Леди Сотофа твердо уверена, что на территории Иафаха этого красавца нет. Мелифаро разбирается с его барахлом; он у нас, конечно, гений обыска, но все-таки вряд ли в вещах беглеца найдется записка с адресом его новой квартиры. Кофа и Кекки рыскают по городу в надежде первыми услышать о каких-то выдающихся неприятностях, которые наведут нас на след, и мне даже думать не хочется, что им повезет. В смысле что этот красавец может устроить в любой момент. Он же полный придурок. К тому же, отчаявшийся. И очень могущественный. Мы все примерно представляем, что такой может натворить.

Словно бы в подтверждение моих опасений дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась седая старуха в лохмотьях, с ярко-синим лицом. Впрочем, цвет лица явно был не самой главной ее проблемой: в голове старухи засел здоровенный топор.

– Все кончено! – пронзительно выкрикнула старуха и рухнула на стол, да так удачно, что перевернула не только кувшин с камрой, но и все наши кружки, не пропустив ни одной.

Я не нашел ничего лучшего, чем метнуть в несчастную свой Смертный Шар и рявкнуть: «Не умирай!» Шурф мгновенно оценил ситуацию и остался сидеть, как сидел, только прислал мне зов: «На твоем месте я бы еще велел ей исцелиться от ран, в противном случае, сохраненная жизнь может показаться недостаточно радостной». А Джуффин сказал:

– Рад, что вы решили нас навестить. Надеюсь, вы не шли в таком виде через весь город? Топоры в голове в этом сезоне у нас не носят. Сожалею, но это так.