Александр Мансуров - Свободный

– И прости.

Сашка засопела во сне, зачмокала губами и вместе с медвежонком перевернулась на другой бок. Я проглотил подступивший ком.

Хватит, надо уходить! Сейчас же!

Вышел из детской, закрыл дверь. В прихожей обулся. Накинул куртку, натянул шапку и перчатки. Глянул на себя в зеркало. Бледный, с синяками под глазами, щёки впали, а взгляд безумный. Господи, что я творю! Раздеться и идти спать. Нырнуть под одеяло, обнять жену…

С улицы донёсся волчий вой, а из вентиляционного отверстия на кухне скрежет ножа по камню.

Нет. Не получится. Надолго меня не хватит. Я это чувствовал даже и без слов Семёна. С каждым часом беспокойство и страх внутри меня росли. И не обращать на них внимания всё сложней.

Я открыл дверь в подъезд. Семён, как и говорил, поджидал меня у лифта. Кивнув ему, я ещё раз оглянулся. Аккуратно составленная обувь: крохотные, красные Сашкины сапожки рядом с модными Юлькиными. Валяющийся у стены забытый плюшевый зайчик, декоративная ваза с декоративными же цветами – Юлькины изыскания в области дизайна. И прикрытые двери, за которыми спали мои девочки.

Тяжело, очень.

Спите, милые. Завтра будет трудный день. Спите.

Щёлкнув выключателем, я переступил порог и аккуратно закрыл за собой дверь.

Мой путь начался.

Начавшийся ночью снегопад потрудился на славу. Деревья, дома и машины красовались пушистыми белыми нарядами. Присыпанные снегом дворы приобрели торжественный и загадочный облик. С хмурого неба, в тишине, продолжали не спеша сыпаться большие белые хлопья. В преддверии Нового Года, до которого оставалось всего два дня, в это утро особенно легко верилось в чудеса и волшебство…

Увы, для большинства проснувшихся и заспешивших по своим делам людям, вся эта снежная сказка – обернулась лишь неудобствами и массой дополнительных хлопот. А ближе к обеду и вовсе, превратилась в настоящее бедствие. На улице потеплело, город ожил, задышал, и снег начал таять. Коммунальщики не справлялись. И весь мегаполис встал в многокилометровых пробках. Машины еле тащилась, меся колесами грязную мокрую кашу. Вереницы красных стопсигнальных огней уходили вдаль. Навстречу им, не уступая числом, светили жёлтым фары и противотуманки. Миллионы “дворников” занудно делали свою работу. Тут и там моргали аварийки попавших в дтп, сломавшихся или просто застрявших в снегу автомобилей. И так весь день.

Сашка сидела в своём детском кресле и задумчиво смотрела в окно. Мама за рулём поджигала новую сигарету. Она начала курить после того как заболел папа. Сашка предупреждала её, что это вредно и мама обещала бросить, но пока не бросила. Зато теперь она почти не плакала. А то раньше каждый раз после встречи с папой ревела. Да и не только после встреч. Бывало и дома. Особенно, когда думала, что Сашка её не видит. А вот в последнее время перестала, и это хорошо. Папа ведь всё равно выздоровеет, мама сама так говорила. Ну, так и чего плакать?!

На город, по-зимнему рано спускались сумерки. Близился самый час пик. Машина тронулась с места, повернула на перекрёстке, проехала с десяток метров и уткнулась в новую пробку.

– Да чтоб вас, – сквозь зубы процедила мама. Заметив, что Сашка смотрит на неё, она виновато улыбнулась, – прости зайчик. Я просто устала.

– Ничего. Скоро приедем. Хорошо, что к папе съездили.

– Хорошо, – эхом откликнулась Мама. Сашка внимательно на неё посмотрела и поняла, что продолжать разговор не стоит. Мама могла заплакать. Хотя, по её – Сашкиному мнению, уж в этот-то раз причин для расстройств точно не было.

Папа сегодня чувствовал себя значительно лучше. Ему даже её рисунок понравился. Он его рассматривал. И забрал. И даже что-то говорил. Правда, непонятно. Но это ничего. Главное, он обрадовался. А то прошлой зимой увидев, что она нарисовала, он рассердился – стал кричать, порвал листок. От этого она испугалась и заплакала. Прибежали дядьки в белых халатах схватили его и увели. Сашка видела как ему здоровенный, и наверняка больнючий укол поставили.

Потом-то она поняла, что папе просто не понравился её рисунок. Она нарисовала, как они с ним вдвоём гуляют, а маму забыла. Вот он и рассердился.

Она рассказала об этом маме и попросила передать врачам. И вообще, запретить им папу обижать и ставить уколы. Мама обещала им позвонить, и почему-то расплакалась.

После того случая они к нему долго не ездили. Мама говорила, что папа занят, что его лечат и нельзя отвлекать. Сашка всё спрашивала и просила. Но, несмотря на все её уговоры, в следующий раз они поехали к нему только весной. Узнав о предстоящей поездке, она очень обрадовалась и долго готовилась. Нарисовала несколько рисунков, теперь где они все вместе: и мама, и папа, и она. Целую неделю копила конфеты, пряча их в коробке из-под конструктора, и даже выменяла у мальчишек в садике для него трех солдатиков. Уж они-то ему наверняка понравятся. Не то, что всякие там куклы. А то ведь в больнице очень скучно. Компьютера нет, игрушек нет, книжек нет, поиграть не с кем.