Ирина Муравьева - Розалинда. Детектив

Последние было сказано уж точно без тени какой-либо заботы. Тут за меня вступилась госпожа Магс.

— Я полностью довольна этой девушкой, Александр. И нам не нужен в этом деле «известный» человек. Поэтому очень прошу тебя оставить свое мнение при себе.

Александр обнажил белоснежные зубы, шипя на мать:

— Неужели вы не понимаете, что стоит у нас на карте?

Но лэди Магс так просто было не сломить. Она гордо подняла голову, и, холодно, будто перед ней был вовсе не родной сын, сказала:

— Александр, ты забываешь, кто в нашей семье является главой. Мы берем эту девушку. Это последнее слово. Знай впредь свое место!

На долю мгновения лицо Александра скривилось от ярости, но то была лишь секунда. Или мне все почудилось? Так как уже в следующий миг он галантно кивнул мне, и, произнеся «Простите, матушка, я прервал Вас», отошел в сторону.

Госпожа Магс снова посмотрела на меня. Она не извинялась за сцену. Не представляла мне своего сына (благо его я тоже узнала по портретам в родовых книгах). Она лишь снова взяла мою руку (интересно, перенесет ли бедная рука такие бои за нее, если все и дальше пойдет так?) и спросила:

— Так вам можно доверять, Розалинда Шаллоу?

Я посмотрела на госпожу Магс, с ее твердым, уверенным взглядом, потом на ее сына, в вишневых глазах которого на долю секунды снова мелькнула лютая ненависть, и ответила:

— Да.

Да, я, похоже, влипла. И дело хуже, чем если бы всех горничных замка убил сам синяя борода. Но разве не ради риска я покинула родной дом?!

— Тогда клянитесь! — приказала мне лэди замка.

— Я клянусь, — подтвердила я.

— Произнесите клятву полностью! — настаивала лэди.

В комнате становилось как-то душно, а яркий солнечный свет, лившийся из окна, уступил место тьме, приползшей из коридора. Мой язык прилип к небу. А в пекарне сейчас пышки делают…, - мелькнуло в голове. Может ну их, чокнутых аристократов? Но, сама не веря себе, я услышала свой голос:

— Я, Розалинда Кэтрин Шаллоу, клянусь сохранить тайну, вверенную мне Лэди Арнэлией Ольтой Магс.

— До самой Вашей смерти? — услышала я, словно из далека, голос лэди Магс.

— До смерти, — ответил мой голос.

Тут мою руку чем-то обожгло. Я резко отскочила от лэди Магс и будто очнулась. Комната снова была полна солнечным светом. На зеленом шелке стен играли дивные птички. В вазе возле окна благоухали золотые розы — я видела такие и в парке. Кресло перед окном, в которое снова спокойно села лэди Магс, было украшено искусной резьбой. А на тыльной стороне моей ладони красовался огромный ожог. След от фамильного перстня семьи Магс.

Больно мне не было.

— След уйдет, как только вы раскроете дело, — сообщила мне лэди Магс, заметив, как я смотрю на руку, — Вас так же щедро вознаградят. А теперь: мой сын Александр введет вас в курс самого дела.

И она откинулась в кресле, закрывая глаза. Свет из окон сзади стал еще ярче, и уже через пару секунд я не видела фигуры, сидящей напротив меня.

— Розалинда, следуйте за мной, — услышала я голос Александра.

Он был спокойным. Деловым. Без тени злобы. Тем более ненависти. И все же, я чувствовала, как сильно он сейчас зол.

Александр Магс развернулся на каблуках, прошел в прихожею и начал подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. Я послушно последовала за ним.

На втором этаже мы миновали пару дверей, пока не оказались возле самой широкой, которую Александр и распахнул. Она вела в большой красивый кабинет, отделанный деревом и малахитом. По кругу были книжные стеллажи. Возле окна стоял письменный стол.

— Сейчас опять сядет спиной к свету, как мамаша, — промелькнуло в моем раздраженном уме, — Любит семейка выделываться.

Но Алексадр сел в кожаное кресло у малахитового камина. Меня он жестом пригласил сесть в кресло напротив.

— Мне крайне жаль, что вы приняли это предложение работы, — едва я села, сказал мне мой собеседник, — Вы не созданы для нее. Но теперь делать нечего. Контракт подписан. Слушайте меня…

— Наконец-то к делу, — вырвалось с моего языка, — А то мне казалось, ваши фокусы никогда не кончатся.

Да, я была не права: так говорить аристократу, тем более — клиенту. Но, как он сам сказал: «контракт подписан». Значит, меня не уволят. И, раз уж дело такое важное, то я могу не строить из себя послушную рабыню: все же я — детектив. Лучшая выпуске. (Хоть выпуск этот и был из всего трех человек).

— Я не шучу с вами шутки, — сквозь зубы, процедил Александр, снова теряя терпение.

— Так не шутите, — выдохнула я, — Я Вас слушаю.