Эрик Фуллилав - Круг одного

Ого! Сейчас начнется бокс . И Дженни стало ясно, что это подумал толстяк в деловом монокостюме, стоящий за три человека от нее.

Она услышала чужие мысли, и все это — духота, боль, голоса в мозгу — было выше ее сил.

«Интересно, согласится ли эта рыженькая пососать мне…» Бизнесмен, стоящий чуть подальше, голоса льются в унисон с физической болью, телепатические ячейки раскрываются широко, шире, чем когда-либо прежде… кровь течет, впитываясь в бордовый ковер…

…и словно из громкоговорителя:

у следующего, кого встретишь, возьми в рот… И Демарш:

Сука! Убить тебя мало!

Ее гнев взрывается у Дженни в голове, картина следующего удара так же ясна, как сигнал мозга Демарш ее кулаку…

Деррик Трент становится между ними, принимая удар на себя.

Я должен ее защитить,

и где-то вдали смеющийся, жуткий в своей уверенности голос:

Мы еще встретимся, Дженни. Я буду поблизости.

Лос-Анджелес, Калифорния. Март 2050 г.

Во всяком побеге есть что-то невероятно фаталистическое . Мимолетный взгляд назад, записка, заявление об уходе, конец одной жизни и начало другой — но эта другая уже не та, потому что мы стали старше и, как все животные, постоянно умираем изнутри.

Мне бежать некуда. Волна человеческой мысли накатывает на меня каждый день — любовь, ненависть, ложь, смерть, точно отдаленный рокот грома, оповещающий нас, что где-то идет дождь. Я дергаюсь, словно бабочка на булавке, под их горячим дыханием, их потными испарениями, их мыслями — и так всегда.

Добро пожаловать в мой мир. Лос-Анджелес, бульвар Голливуд, сломленные, надеющиеся и отчаявшиеся. Со временем понимаешь, что все это вариации на одну тему вдоль кривой человеческого существования. Я только прохожу мимо, но слышу их так же-, как они слышат себя, — одна я никогда не бываю. Интересно, кто из них закончит день в окружном морге, в холодеющем ящике, на поддоне с колесиками и с биркой на пальце ноги.

Интересно, попросят ли меня прочесть, где, когда и каким образом они совершили свой последний побег… есть в этом что-то невероятно фаталистическое…

На крыше здания, где помещается мой офис, стоит полицейский вертолет. Один из них, в густо-синей, черной издали форме, смотрит на меня в бинокль, и по коже у меня бегут мурашки от сознания, что мои данные уже поступили в какую-то информационную сеть без моего согласия. О Господи, только не сегодня.

…во всяком побеге… Вхожу в толпе служащих. Мысли об утреннем кофе, о многочисленных делах, о женах и любовницах, о темных и зловещих вещах, таящихся у самой поверхности.

Входя, я слышу, как заводится пропеллер на крыше, и делаю глубокий вдох для успокоения нервов, но они не успокаиваются, потому что я не верю в совпадения. Лифт гудит — вот и мой этаж, темно-красный ковер и запертые дубовые двери. Дуб — только тонкая облицовка для прочного материала внутри. Сую карточку в проходную скважину.

Я смотрю на Диди, и мой вид говорит и без слов: не тяни, выкладывай.

Она так и делает. Подает мне мои наушники.

— Мокрое дело для вас, босс. — Подает мне мой пистолет, старинного образца, тщательно вычищенный и смазанный. — Это в Зоне, Джен.

Черт, Дидс, почему ты не можешь соврать хоть раз в жизни? Ничего себе денек начинается.

— В каком месте?

— На леднике. Сообщают о снайперском огне. Наушники, оружие, патроны. Размещаю все это

на себе, позаботившись о том, чтобы юбка не просвечивала.

— Поторопитесь. — Без этого совета можно бы и обойтись. — Время истекает.

— Давно они здесь?

— Минут десять, не меньше. Черт.

Сбрасываю туфли на каблуках Диди под стол, обуваю тапочки. Взбегаю по лестнице на крышу, преодолевая мучительную тягу улепетнуть вниз.

— Дидс, ты меня слышишь? — Говорю в микрофон — микропроцессорная связь в Южном Централе действовать не будет.

Она успокаивающе шепчет мне на ухо «да», заглушаемое ревом пропеллера.

Полицейские уже на борту, и пилот с трудом удерживает машину на крыше.

Время истекает.

О Господи, опять.

— Кто? — кричу я, перекрывая шум. Легкое головокружение, когда машина, кренясь, устремляется вперед.

— Рива Барнс. Секретарь Арнольда Уотерса.

— Кого? — Вертолет французского производства, быстрый и маневренный. Ненавижу эти вертушки, черную маску и пилотов, которые мечтают летать на реактивных машинах и реализуют свою мечту, насколько им позволяет скорость, уступающая сверхзвуковой.