Влада Ольховская: Боги былых времен

Если бы на месте химеры был наемник, он бы уже почуял неладное. Но магическое чудовище унаследовало лишь волю своего создателя, не разум. Оно было прислано сюда, чтобы убить этого ребенка, и оно не собиралось медлить.

Химера оттолкнулась от потолка всеми четырьмя лапами, сорвалась вниз, приготовилась напасть. Казалось, что нет в мире силы, способной остановить ее, и никто не спешил на помощь маленькой девочке.

Но помощь и не понадобилась, потому что чудовище так и не добралось до своей цели. Прямо в воздухе, на середине пути между потолком и полом, химера на секунду замерла – и рассыпалась в пыль. Не на куски даже, как следовало бы ожидать от ее магического тела, а на мельчайшие частицы, облаком отлетевшие к камину. Ни одна из них не попала ни на девочку, ни на ее кукольный дом, ни на искристые рождественские украшения. Это было абсолютное уничтожение, то, на которое были не способны охранники дома, теперь уже мертвые.

Секунду спустя из-за елки неспешно вышла еще одна маленькая девочка – точная копия той, что сидела на ковре. Никто не смог бы их различить, и никакая магия не помогла бы, потому что они не были магическими клонами или иллюзией. Теперь в окружении рождественской сказки стояли два одинаковых живых ребенка… два не по годам серьезных, печальных ребенка.

– Это было легко, – тихо заметила девочка, стоящая у елки.

– У этого уродца была кровь на когтях, – напомнила девочка, сидящая на ковре. – Так что легко было только нам.

– Об этом я и говорю. Какая разница, что случилось с остальными?

– И то верно. В доме осталась живая прислуга? Думаю, нужно замыть кровь до приезда отца. На стенах наверняка остались пятна.

– Подождем. Если кто-то выжил, они скоро прибегут сюда.

– Подождем…

Девочка, сидящая на ковре, все с той же меланхоличной задумчивостью достала из кукольного дома деревянные фигурки и без сомнений бросила их в пламя, танцующее в камине. Теперь там, в игрушечном мире, возле миниатюрной рождественской елки остались всего два золотоволосых ангела – и больше никого.

– Запомни: превращение тела в чистую энергию, в призрака, называется фазированием. Это детский прием, которому в нашем клане учатся в первую очередь.

– А шел бы ты к черту, – с трудом произнес Амиар, стараясь восстановить дыхание.

Он вымотался, и это было видно. То, что Роувен назвал «детским приемом», стоило ему немалых усилий и пока получалось с трудом. Его наставник легко исчезал, растворяясь в пространстве, и так же легко материализовывался снова. Амиар становился невидимым от силы на минуту, но после этого возвращался в таком состоянии, будто марафон пробежал.

Дана только головой покачала, сдерживая улыбку. Обижать Амиара она не хотела, а серьезно смотреть на его чуть ли не подростковый протест не получалось. Он, привыкший к огромной силе, теперь был возмущен до глубины души тем, что у него что-то может не получаться. Но с ним всегда так: сейчас откапывает топор войны, через час возьмет-таки этот бастион и успокоится. Он с детства учился тонкому контролю над магией, это помогало.

Она не боялась за него, потому что знала, что Роувен подстрахует, если что-то пойдет не так. Когда учителем выступает будущий глава Великого Клана Интегри, переживать не приходится.

Поэтому Дана просто наблюдала за их тренировкой со стороны. Она устроилась на нагретом солнцем камне, глубоко вдыхала чистый, прозрачный горный воздух и следила за магами, устроившими урок на ровной каменной площадке возле склона горы. Сама Дана даже не пыталась овладеть способностями Великих Кланов. Несмотря на то, что их с Амиаром питала одна и та же энергия, природа у них была все равно разная, Дане проще было использовать магию ведьм.

Теперь все это стало привычным: магия, ведьмы, Великие Кланы, битвы и чудовища… Когда Дана пыталась думать обо всем отстраненно, ее шокировало собственное отношение. Она и правда перестала бояться! Теперь это был ее мир, который она хоть и не знала во всех деталях, а понимала неплохо.

Ее жизнь словно разделили одной чертой на «до» и «после». Ей сложно было поверить уже не в магию и чудеса, а в то, что раньше она все это не считала возможным. Причем не так давно! Ее «раньше» было реальностью всего-то несколько месяцев назад, меньше года прошло.

У нее была самая обычная жизнь. Где-то интересная, где-то скучная, но в целом – стабильная. Дана никогда не интересовалась мистикой, она даже сказки в детстве не слишком любила. Ей не нужно было мечтать: если она хотела ярких эмоций, она находила способ их получить.