Владимир Гусев - Охотник на вирусов

На нем длиннющая серия чисел: 42.83.17.61.21.84.60. 11... Прочитать дальше я не успеваю, потому что дисплей вдруг гаснет. Я перевожу взгляд на трогательно-беззащитный затылок Элли, склонившейся над клавиатурой, и натыкаюсь на ее гневный взгляд, нацеленный, словно дуэльный пистолет, мне в переносицу.

– Простите, – помимо воли срывается с моих губ. Но, собственно говоря, что я такого сделал? Ну прогулялся туда-сюда, ну машинально скользнул взглядом по дисплею... И за это – под дуло пистолета?!

– Не люблю, когда стоят за спиной, – рассеивает Элли мое недоумение, готовое перейти в обиду.

Фу-ты, ну-ты. А я-то уж думал...

Что-то неуловимо меняется вдруг в машинном зале. Его словно захлестывает гигантская невидимая волна. Мы все чувствуем это одновременно: и Элли, испуганной кошкой спрыгнувшая со стула, и Белобоков, втянувший голову в плечи, словно его вот-вот должны ударить, и два парня, суетившиеся – я хорошо вижу их сквозь стеклянную перегородку – возле «еэски» в дальнем конце зала.

Элли и Белобоков спешат в машзал. От быстрой ходьбы полы их белых халатов разлетаются – словно у врачей, спешащих к умирающему больному. Полюбовавшись – всего лишь пару мгновений – стройными ножками Элли, я, слегка согнув в локте левую руку, лихорадочно ввожу в память «петушка» числа: 42.83.17.61.21.84.60.11. На всякий случай. Так охотник, идущий на крупного зверя, запоминает все, что видит: и свежесломанную ветку, и необычный крик сойки...

Выбежав на площадку между двумя «Эльбрусами», Элли и Белобоков останавливаются. Больной умер...

– Ну вот, опять! – недовольно говорит один из парней, работавших с «эской», вставая и потягиваясь. – Шабаш, братцы! Эл, соорудила бы ты нам чайку, а? Все равно дела не будет.

По-прежнему гудит система охлаждения, все так же перемигиваются светодиоды на вогнутых панелях «еэсок» и строгих фасадах «Эльбрусов»... Ага, вот в чем дело. Стало намного тише. Замерли все принтеры, застыл с красным фломастером в «руке» графопостроитель. И полыхают малиновым указатели перегрузки каналов связи. Батюшки-светы! Это сколько же гигабит надо по ним перекачивать, чтобы перегрузить? Иди счет идет уже на терабиты?

– Ладно, мальчики, сейчас соорудим. А заварка у нас есть?

Не дождавшись ответа, Элли убегает в «тихую» комнату.

И это – вместо того, чтобы искать причину и устранять неполадки?! Вот уж воистину: каков поп, таков и приход. Директор – мямля, за полгода не добившийся ремонта линии связи, подчиненные, гоняющие чаи вместо аврала...

Ко мне вразвалочку подходит Белобоков.

– Ну, видите? И так будет часа два-три. Словно припадок какой-то.

Он тянет меня к ближайшему терминалу. Длинные узловатые пальцы порхают над клавиатурой, словно стайка бабочек. У одной из них крылья с золотыми полосками: обручальное кольцо. Наконец, мизинец правой руки замирает на клавише «ввод». «Канал обмена занят» – тут же отшивает Белобокова система.

– И так – по всем терминалам, – разводит он руками.

– А если... Если какую-то из машин отключить от кольца... Такой режим ведь предусмотрен?

– Да пробовали уже! Весь прошлый квартал экспериментировали. Эффект – отрицательный. Длительность приступов увеличивается – и вся любовь! А отключенная машина в автономном режиме работает нормально, без сбоев. Пока ее потом подключишь да в режим войдешь... Эти опыты нам уже в копеечку влетели: в прошлом квартале без премии из-за них остались. Потом плюнули на это дело. Через пару часов система образумится сама по себе. Элли долго с нею возилась... Она же первая и догадалась, что лучше «Эллипс» во время приступов не трогать: себе дороже получается. Причем, самое обидное, в буквальном смысле.

Кажется, между Белобоковым и Элли что-то было. Ему так приятно сообщить, что она «первая догадалась»... Да, собственно, между каждым нормальным мужиком этого ГИВЦа и Элли что-то должно быть. Или тайная неразделенная любовь, или явная, или разделенная, но потом отвергнутая. А ведь есть же где-то счастливчик... Или даже здесь...

– Толковая девушка, да? Замужем? – вскользь интересуюсь я.

– Да вроде нет пока, – нехотя отвечает начальник смены, нервно оглаживая усы.

Что, почувствовал во мне соперника? А как же кольцо на твоей правой руке? Ладно, дружок, не волнуйся. Через неделю я уеду, а Элли останется здесь. Впрочем... Правильно сделал, что почувствовал.

– Почему вы гоняете ее в ночные смены? – неожиданно обрушиваюсь я на Белобокова. – Такие девушки должны по ночам спать, а не за дисплеями стареть раньше времени. Красоту беречь надо! Ее назначение, как известно, мир спасать, а не план вашего задрипанного ГИВЦа!