Дмитрий Баюшев: Клиника Сперанского

С замком пришлось повозиться, замок был хитрый, но всё-таки поддался и поддался достаточно мягко. Значит, впоследствии заедать не будет и подозрения, что его вскрывали чужим ключом, не возбудит.

Мебель в комнате была встроенная, застекленные дверцы чередовались с глухими, общий фон был темно-коричневый, кабинетный, что скрашивалось разноцветными корешками книг и желто-зеленым паласом. Были здесь также двухтумбовый стол с настольной лампой и канцелярскими причиндалами от Эриха Краузе, а также два кожаных кресла на колесиках.

"Приступим", - сказал себе Новиков и первым делом полез в стол, где обычно хранятся текущие документы.

Здесь было много интересного, что могло бы заинтересовать налоговые органы и прокуратуру, в том числе черный баланс прихода-расхода по одному из игорных заведений на конец прошлого месяца, но для проверки, во-первых, нужно было взять Фадеева за копчик, что нереально, а во-вторых - черт его знает, этот игорный бизнес, может, у них так положено? Иначе стал бы он, хитрый, как сто китайцев, хранить компромат дома. На всякий случай Новиков пару раз щелкнул цифровым фотоаппаратом: зафиксировал этот самый баланс и еще один список, в котором значилось несколько фамилий, как-то мелькнувших в оперативных сводках.

"Не густо", - подумал Новиков, приступая ко встроенным шкафам.

В первом же обнаружился черный ансамбль: длинное пальто, шляпа-котелок и безразмерный зонт. Такое может быть и носили в девятнадцатом веке, но сейчас? Хотя вещи были добротные, не траченные молью, с иголочки.

Второй шкаф был пуст, в третьем стоял кожаный мешок с клюшками для гольфа (впрок, что ли?), четвертый содержал лишь книги, а вот в следующем, тоже заставленном книгами, Новиков обнаружил замаскированную под задний фон дверцу, за которой оказался сейф с номеронабирателем. Отмычкой это не откроешь, а гадать с кодом можно до следующего утра.

Досадно, хотя в сейфе могли храниться лишь деньги да ценные бумаги.

"Стоп, стоп, а это что?" - сказал себе Новиков, доставая фонарик. И как углядел? Сбоку в простенке кто-то, очевидно Фадеев, тоненько-тоненько, еле угадываемо, для памяти начеркал карандашиком комбинацию цифр. Новиков набрал данную серию, замок щелкнул и сейф открылся.

Нижняя, высокая, полка была занята пачками радужных евро в банковской упаковке, а на верхней, что пониже, но тоже достаточно вместительной, лежал скрепленный степлером отпечатанный на принтере документ на абсолютно незнакомом языке. Андрей не поленился полистать его, и на третьей странице обнаружил рукописную вставку: Андр.Петр.Новиков.

Вот когда стало чертовски обидно, что это не настоящий обыск и что ничегошеньки, ни граммулечки изъять нельзя. А как бы хотелось, чтобы спецы поработали над этим вещдоком, из которого помимо расшифровки текста можно было бы выудить весьма много, начиная с "пальчиков" и кончая местом изготовления документа. Увы.

В документе было двадцать листов, все двадцать Новиков аккуратно зафиксировал на флэш-карту фотоаппарата.

В принципе он нашел то, что искал, на этом можно было бы поставить точку, но для порядка, чтобы потом не корить себя, что вот, мол, не досмотрел, а там может быть было еще что-то, Новиков порылся в остальных шкафах и не нашел ничего значительного...

Уходя, он вынул колючку из шеи бугая, тот даже не шевельнулся. Ничего, очухается.

Подойдя к лазу, позвал: "Эй, Гоша", никто не отозвался. Нет, всё-таки странный паренек, велено же было ждать тут. Ухлыстал, поди, по своим делам, не по участку же разгуливает, поди уже плещется где-нибудь на речке.

Нырнув в подкоп, Новиков не стал основательно заваливать выход, а лишь поставил на место поросшую грибами крышку. Мало ли, убрать её - пара пустяков, и дыры снаружи не видно.

За забором Гоши тоже не было. Новиков закрыл отверстие фанерой, набросал сверху травы да хвои, а рябину с тяжелым дерном отнес к оврагу. Получилось чисто и бесшумно, комар носу не подточит.

Вслед за чем, серый и неприметный, направился к автобусной остановке.

Глава 6. Впервые в наручниках

Рабочий кабинет Игоря Кислова располагался на нижнем этаже среднего дома по улице Славы, то есть был в двух шагах от его жилища, считай в одном дворе. Фирма, где он работал, предлагала юридические услуги, сам же Кислов, будучи по образованию юристом, возглавлял отдел помощи физическим лицам. Имелись в виду лица как пострадавшие от налоговых репрессий, так и желающие уклониться от налогов. Последних было большинство, и они были желанными клиентами, поскольку не скупердяйничали.