Наконец Арчер пошевелился и медленно откатился от араба. Его рубашка была испачкана красным. Из груди араба сочилась кровь.
Арчер с трудом поднялся и склонился над убитым, вытирая рукавом лицо. Грудь его тяжело вздымалась. Затем поднял шкатулку и сжал ее так, что побелели костяшки пальцев.
Потом закашлялся и выпрямился, уставившись на Коттен. Он прищурился, сделал несколько неловких шагов и упал.
— Сердце, — произнес он, хватаясь за грудь.
Коттен выронила сумку и осторожно двинулась вперед, оглядываясь. Проходя мимо тела араба, она пристально взглянула на него.
— Что сделать? — спросила она, опускаясь на колени рядом с Арчером. — Я позову на помощь.
— Нет. — Арчер взял ее за руку. Снова закашлялся, и Коттен положила его голову к себе на колени. — Шкатулка… Возьмите ее. — Он оглянулся на мертвеца. — Теперь они ни перед чем не остановятся.
— Кто? О чем вы говорите?
Его лицо исказилось от боли. Дрожащими руками он протянул Коттен ящичек. Кожа его побледнела, губы потемнели.
— Не отдавайте им шкатулку.
— Что это? — спросила она.
— 26, 27, 28, Матфей, — слабеющим голосом прошептал мужчина.
— Я не понимаю.
Арчер не ответил — похоже, он смотрел сквозь нее. Потом потянул к себе, и она склонилась, чтобы расслышать его шепот.
Недоуменно покачала головой.
— Но это же бессмысленно. Вы хотите, чтобы я остановила солнце… зарю?
Он явно собрался с силами, поднял голову и произнес неожиданно окрепшим голосом:
— Geh el crip.
Коттен пошатнулась. Он просто не мог этого сказать. Это невозможно. Невозможно. Арчер говорил на языке, которого она не слышала с детства. Один-единственный человек говорил с ней на этом языке — ее сестра-близнец.
Ее умершая сестра-близнец.
Откуда вы знаете эти слова? — дрожащим голосом спросила Коттен. Но глаза Арчера уже закрылись. Руки его разжались, голова медленно откинулась назад, дыхание остановилось.
Археолог был мертв.
Лампочки мигнули и погасли. Должно быть, в генераторе кончилось топливо, догадалась Коттен. Она осторожно сдвинула голову Арчера с колена. Ему ничем не поможешь, а времени терять нельзя, остался только один грузовик.
Она зажала шкатулку под мышкой и, стараясь не споткнуться о камни, стала пробираться в темноте, надеясь, что двигается к коридору. Неожиданно земля задрожала, стены закачались. Коттен села на корточки и прикрыла голову, думая, что потолок рухнет. Посыпались песок и пыль, оседая у нее в волосах и на тыльной стороне рук. На спину падали мелкие камешки. Может, где-то рядом бомбят?
Грохот затих, и она поползла дальше. Ее сумка не так уж далеко, но в угольно-темном помещении двигаешься медленно.
Руки коснулись пола, и она отпрянула.
Кровь араба.
Коттен поежилась и вытерла руки о штаны мертвеца. Добравшись до стены, она ощупью нашла дорогу к выходу из тоннеля, где остались ее вещи. Пошарила в нейлоновой сумке, достала фонарик и повернула кончик, но лампочка мигнула и погасла.
— Ну же! — воскликнула она, встряхивая фонарик. Он снова засветился, но совсем слабо.
Зажав фонарик в зубах, Коттен выложила несколько кассет и еще кое-какие вещи на грязный пол и убрала шкатулку Арчера в сумку. Пока она снова укладывалась, свет опять погас. Девушка провела рукой по полу, проверяя, все ли собрала.
Помещение снова содрогнулось, потом еще и еще. Коттен явственно услышала хлопок — такой же, как в своем сюжете о современном вооружении ВВС: с подобным грохотом истребители преодолевают звуковой барьер.
— Арчер, — позвал мужской голос из прохода. — Мы больше не можем ждать.
Пауза.
— Вы слышите меня, Арчер? Мы уезжаем!
— Подождите, — закричала Коттен, застегивая молнию сумки и вскакивая на ноги.
Спотыкаясь в темноте, она добралась до прохода. Грузовик взревел и выехал на шоссе, когда она вылезла из руин.
— Стойте! — заорала она и побежала к нему.
В кузове поднялся турок и начал махать Коттен. Подбежав к грузовику, она подбросила свою сумку. Турок подхватил ее, потом нагнулся и рывком втянул девушку в кузов.
— Быстро бегаешь, — сказал он.
Она нервно засмеялась и села, тяжело дыша.
— А где Арчер? — спросил он, запинаясь: машина подпрыгивала на ухабистой дороге.
Брезент, натянутый на деревянные стойки и частично прикрывавший кузов, хлопал от ветра, мотор рычал, заглушая слова.
— Умер. Сердечный приступ. — Коттен показала на грудь.
Турок покачал головой и перевел новости нескольким мужчинам, ехавшим с ними в грузовике.
Читать дальше