Эрве Жюбер: Кадриль убийц

— Эту женщину убили в историческом городе, — уточнил Грубер. И добавил, обращаясь к молодому человеку, представлявшему юридическую власть, которая знала меньше колдуньи: — Исторические города не находятся под нашей юрисдикцией. Об этом преступлении еще долго никто бы не узнал, не наткнись на труп и не извести министерство один из жителей.

— Кто вас предупредил? — спросил Мартино.

— Торговка цветами. Она ни при чем.

Роберта разглядывала фотографии.

— Это произошло в Лондоне? — спросила она.

— В День Доков, в конце XIX века, — подтвердил Грубер.

Майор собрал фотографии, сложил в папку, застегнул ее и вручил Роберте.

— Вам надлежит найти мясника, который сделал это. Будете искать его с помощью наших добрых старых методов расследования. Моргенстерн, вы возглавите следствие. Мартино, будете учиться ремеслу при Роберте Моргенстерн. Отныне она ваша непосредственная начальница. Понятно?

— Да, майор.

— Встреча через час на Северной пристани, — продолжил Грубер, обращаясь к молодому человеку. — Моргенстерн будет ждать вас там. Свободны.

Молодой человек встал, отдал честь, робко попрощался с Робертой и вышел из кабинета. Роберта нежно поглаживала черную кожаную папку.

— Зачем мне это ничтожество? — спросила она.

— Немного компании вам не повредит, Роберта. Иначе превратитесь в подобие своего попугайчика: ограниченную балаболку.

— Не смешите меня. Этот мальчик служит в Контрактах, а вы отправляете его на расследование убийства вне юридических рамок.

— Этот парнишка был первым на теоретических полицейских курсах.

— Прекрасно, он знает учебник наизусть. Сможет зачитать права своему убийце, пока тот будет разделывать его на шашлык.

— У меня нет выбора, Моргенстерн. Он рвался к настоящему делу. Оно у нас одно. — Роберта испустила долгий вздох. — К тому же… Он отпрыск могущественного семейства, без которого отдел, возможно, не существовал бы.

Роберта по лицу Грубера прочла, чего ему стоило это признание.

— Мартино… Я где-то слышала это имя.

— «Цемент Мартино».

— Конечно, «Цемент Мартино»! — воскликнула Роберта. — Не они ли построили это здание?

— Отыщите убийцу, — внезапно приказал майор. — Это — больной. Он не остановится на Мэри Грэхем.

— Я думала, раса серийных убийц угасла, — небрежно отпарировала Роберта. — Полагаю, этот птенчик не подозревает о моих маленьких талантах?

— Он ничего не знает. Можете рассказать ему сама, если хотите. Но напоминаю, Министерство безопасности не имеет права оплачивать услуги спиритов, магов или колдуний.

— Плохо. Вы очень плохо оплачиваете их услуги.

— Роберта, вы существуете только в детских книжках. И считайте счастьем, что получаете зарплату.

Колдунья встала. Она не нуждалась в том, чтобы майор отсылал ее. Она знала, когда разговор заканчивался.

— Моргенстерн! — окликнул ее майор, когда она собиралась переступить порог его кабинета. — Рекомендую вам в этом деле крайнюю осторожность и осмотрительность.

— С парнишкой?

— С Палладио. Исторические города — его великое творение. Придется ворошить дерьмо в его владениях. Даже если у него нет выбора, подозреваю, он без удовольствия смотрит на ваш приезд в Лондон.

— Oculos habent et non videbunt — у них есть глаза, но не видят они, — возразила Роберта, закрывая дверь Криминального отдела.

Пеликан с легким покачиванием разрезал воду. Моргенстерн и Мартино сидели на верхней палубе над носом судна, любуясь видом лагуны, такой безбрежной, что даже искривлялась линия горизонта.

Молодой человек молчал с момента отплытия. Колдунья считала, что он молчит из робости. Но последние десять минут он ерзал на месте, выдавая желание завязать разговор. Наконец решился:

— С какого времени вы работаете на Криминальный отдел… мадам Моргенстерн?

— Прежде всего мадемуазель. Второе: перестаньте мне напоминать об этом. И в-третьих, около двадцати лет.

Мартино задумался над ответами и присвистнул, сообразив, что означал последний.

— Значит, вы начали до метчиков и милиции!

— Ветеранские заслуги. Я отношусь к старой школе сыщиков. Вы ими восхищаетесь?

— Простите?

— Метчиками, милицией, всеми этими, наноштуковинами, которые носятся повсюду, собирают, классифицируют, предсказывают, бьют тревогу, предупреждая Безопасность. Вы ими восхищаетесь?

Мартино на несколько секунд задумался.

— Я восхищаюсь Добром, побеждающим Зло. Метчики и милиция — всего лишь инструменты.