Сэм Крайстер - Наследники Стоунхенджа

— Вполне естественно.

— Возможно. В общем, задняя дверь оказалась взломана. Я вызвал службу «999» и пошел взглянуть.

Она закинула ногу на ногу.

— Вам следовало дождаться патрульной машины. Разве они не сказали вам, что надо их ждать?

Он такого не помнил, но не хотел никого подставлять.

— Наверно, сказали. Я просто хотел убедиться, что не зря поднял тревогу.

— Судя по всему, не зря.

— Да. Я увидел в кабинете человека. Он поджигал дом.

— Как? Что именно он делал?

Картина отчетливо предстала перед глазами археолога.

— В одной руке — в левой — он держал пачку бумаги и поджигал ее зажигалкой, такой маленькой, дешевой.

— Одноразовой. «Бик»?

— Что-то в этом роде. Он поджег бумаги, потом от них шторы и собирался поджечь отцовский стол.

— И тогда вы на него бросились?

— Ну, не совсем так. Сначала я захлопнул дверь и запер его внутри. Потом сообразил, что придется выпустить, иначе он погибнет.

— У иного возникло бы искушение оставить его там.

— И у меня возникло.

— Хорошо, что вы ему не поддались. Если бы вы это сделали, я сегодня утром предъявила бы вам обвинение.

— Знаю.

Она разглядывала его. Он ученый, не борец. Из тех мужчин, которые выглядят достаточно большими и крепкими, чтобы постоять за себя, но за всю жизнь так и не могут этому научиться.

— Итак, вы открыли дверь, и он тут же бросился на вас?

— Примерно так. Он оттолкнул меня с дороги, а я обхватил его за пояс, как в регби. Но с ног не свалил, и он принялся бить и пинать меня.

Она оценила синяки. Выглядят необычно.

— Он сильно рассек вам щеку. Судя по отметине, я бы сказала, что у него на пальце было кольцо, возможно с печатью.

— Я не заметил. Просто больно было.

— Представляю. — Она подняла с пола сумочку. — Вы не возражаете, если я сделаю снимок? След очень четкий.

— Делайте.

Она сняла чехол с крошечного «Кибера» и чуть не ослепила его вспышкой.

— Извините, — сказала она из-за объектива. — Еще всего один.

Еще одна вспышка, и она щелкнула выключателем.

— Попросим эксперта взглянуть. — Она убрала камеру в сумочку. — Если мы возьмем того парня, который припечатал вас перстнем, предъявим ему нападение, взлом и поджог. Миленькое сочетание, за которое вполне можно получить солидный срок.

— А можно и не получить?

— Боюсь, что так. Английский суд покупается на слезливые истории о том, как он писался в постель в детстве, а отец был алкоголиком, и тому подобное. Это считается смягчающими обстоятельствами. Вы его хорошо разглядели?

Лицо Гидеона выразило разочарование.

— Нет, боюсь, что нет. Все случилось так быстро, да и темно было.

Меган защитила диссертацию по психологии и два года проработала у лучшего в Британии составителя профилей. Она умела распознать ложь прежде, чем ее услышит. И изобразила недоумение:

— Не совсем поняла. Вы ясно видели зажигалку в его руке — «Бик». А лица не разглядели?

Гидеону стало неловко.

— Не знаю. Наверное, я смотрел только на огонь.

— Это я могу понять. Но при свете огня — от бумаг и горящих штор — вы не рассмотрели его даже настолько, чтобы дать приблизительное описание?

Он пожал плечами:

— Извините.

— Мистер Чейз, я хочу вам помочь. Но вы должны мне доверять.

Он удивленно поднял брови:

— Я доверяю. Почему бы и нет?

Она пропустила вопрос мимо ушей.

— Вы уверены, что вам нечего сказать о том человеке. Рост? Вес? Цвет волос? Одежда? Хоть что-ни-будь.

Он чувствовал, что ее глаза сверлят его насквозь, но продолжал молчать. У него осталась фотография взломщика, сделанная на мобильный телефон прежде, чем он захлопнул дверь. Но этот человек наверняка был как-то связан с отцовскими тайнами, и он хотел выяснить, как именно, прежде чем это сделает полиция.

Меган ждала ответа.

Он покачал головой:

— Извините. Ничем не могу помочь.

Она сверкнула такой ослепительной улыбкой, что он едва не зажмурился.

— Сможете, — ледяным тоном проговорила она. — Поверьте, сможете.

Стоунхендж

Охрана бесценных древних камней заключалась главным образом в том, чтобы не позволять туристам взбираться на них или оставлять надписи. Для этого «Английское наследие» перегородило все вокруг, запретило подъезд, воздвигло веревочное ограждение и допускало за него только по особым случаям или с письменного разрешения.

Государственная служба хорошо справлялась с работой, но понятия не имела, насколько преданы делу некоторые сотрудники. Такие, как Шон Грабб, верный Последователь Святых. Он охранял бесценный памятник даже тогда, когда была не его смена.