Андрей Бондаренко - Брутальный и упрямый

– Гав!

– Сам знаю, что надо садиться. Чай, не тупее тупых. Раскомандовался тут. Точка…

Мотодельтаплан (вернее, гидромотодельтаплан), успешно приводнился: осторожно коснулся воды, пробежал-проплюхал, постепенно гася скорость, метров двести пятьдесят и, ловко пролавировав между островерхими прибрежными скалами, мягко ткнулся заострёнными плоскостями катамарана в низенький песчаный откос.

– Гав! – похвалил Клык.

– Сам знаю, что получилось лихо. Типа – по-крутому и мастерски. Да подожди ты, родное лохматое сердце. Не суетись. Сейчас всё будет…

Тим выбрался на берег, без труда развернул лёгкий «Bidulm» боком к косе, продел через овальную проушину в корпусе катамарана длинный металлический штырь и, сильно надавив на него, «заякорил» летательный аппарат. Подумав, достал из чехла второй штырь и, подойдя к очередной проушине, повторил операцию. Потом он освободил пса от широких фиксирующих ремней и извлёк из специального паза-прорези верный винчестер.

– Гав! – одобрил Клык, мол: – «Молодец, что ограничился только двумя штырями-якорями. Правильно, что рюкзак и полиэтиленовый пакет оставил в сетке. Вдруг, придётся ноги-лапы уносить в темпе вальса? Тут дело такое. Бывает, что секунда-другая всё и решает…».

– Трепло ты кукурузное, – недовольно поморщился Тим. – Всё гавкаешь и гавкаешь. Так же и сглазить можно…. Тьфу-тьфу-тьфу! – он трижды (смачно, не жалея слюны), сплюнул через левое плечо, после чего старательно постучал костяшками правого кулака по деревянному прикладу винчестера….

Пройдя порядка двухсот метров, они подошли к странным пятнам.

– Браконьерством явственно попахивает, – внимательно осмотревшись на местности, объявил Тим. – Вот здесь кого-то убили, натекло много крови. И здесь – аналогично. Потом, спустя какое-то время, добычу перетащили ближе к фьорду и…. Растерзали и сожрали? Или же разделали – без суеты и спешки? Ну-ну…. Понимаешь, дружище, почему пятна получились разных цветов?

– Гав!

– Правильно. Где круглые и ярко-розовые – там только кровь. А в овальном красно-буром присутствуют – помимо кровушки – всякие ошмётки, слизь, обрывки внутренностей и требуха…. Кого же здесь, в конце-то концов, укокошили?

– Гав-в-в! – подойдя к кромке воды и отчаянно виляя хвостом-бубликом, предположил Клык.

– Интересная версия, – встав рядом с напарником, задумался Тим. – Действительно, примерно через полтора метра берег резко обрывается вниз. А вода – прозрачная-прозрачная…. Похоже, что здесь достаточно глубоко. Метров пять-шесть будет, никак не меньше…. Следовательно – что?

– Гав!

– Молодец, догадливый. Следовательно, в этой бухточке зимой обитают тюлени и кольчатые нерпы: питаются водорослями, рачками, мидиями и рыбой, а дышат через проруби во льду, которые сами же и поддерживают в рабочем состоянии. А где нерпы и тюлени, там и белого медведя завсегда найдёшь…. Подожди. Это что же такое получается? А? Кто-то решил поохотиться на белых мишек?

– Гав!

– Вот же, шакалы пархатые! Гниды, суки, твари и ублюдки…. Но в этом случае браконьеры должны были старательно прибраться за собой. То бишь, тщательно-тщательно замести следы. Ведь за несанкционированное убийство белого медведя (если, конечно, речь не идёт о самообороне), можно – по строгим и суровым норвежским законам – отгрести несколько лет тюрьмы. Не считая, понятное дело, огромного штрафа…. Знаешь, что?

– Гав?

– Давай-ка, братец, слегка пошаримся по округе. Поищем, так сказать, веские улики. Глядишь, и повезёт…

Им, как и всегда в таких делах, повезло: уже через двадцать пять минут был найден брезентовый чёрный мешок, от души заваленный крупными камнями.

– Собачий нюх – великая сила, – старательно отбрасывая камни в сторону, по благородному признал Тим. – Без тебя, приятель, я бы никогда не отыскал этого искусного схрона. Старались суки драные, ничего не скажешь…. Кстати, что ты думаешь по поводу мешка?

– Гав!

– Согласен. Такие – с возможностью герметичной упаковки – частенько используют на китобойных судах. В них складывают китовый язык и прочие дорогостоящие деликатесы. Впрочем, пока это ни о чём не говорит. Совпадений на этом призрачном Свете хватает. В том числе, и насквозь фатальных…. Всё, достаю. Хоп! Тяжёленький, однако…. Э-э, куда это ты намылился?

– Гав-в-в…

– Ах, да. Ты же у нас ужасно-породистый, – берясь ладонью за белое кольцо, расположенное на горловине мешка, усмехнулся Тим. – То бишь, голубых-голубых кровей. Практически граф собачий, не переносящий дурных и гнилостных запахов. Того и гляди – стошнит. Не дай Бог, конечно…. Ладно, отойди в сторонку. Здесь я и сам разберусь. Без излишне-брезгливых деятелей…. Фу, как же воняет! Мать вашу браконьерскую!