Андрей Бондаренко - Брутальный и упрямый

– Не знаю, – по-честному признался Тим. – Странность странная. Не более того. Сейчас, Бог даст, разберёмся…

Он, уменьшив обороты двигателя, правой рукой слегка надавил на дюралевую горизонтальную планку, намереваясь заложить над странным мысом широкую обзорную дугу.

Уменьшил, надавил и, судя по наклону правого крыла летательного аппарата по отношению к линии горизонта, заложил. Но…

– Гав-в! – от души возмутился Клык, мол: – «Картинка-то, блин, не изменилась! Совсем…. Зелёненькая весёлая тундра. Тёмно-синяя широкая «река» ледника. Теперь мне понятно, почему это подозрительное место называется – «Синяя долина». Красно-малиновая точка – у самого уреза морской воды…. Что это такое, братец? Домик? Интересные дела…. Не, надо что-то делать. Петля-то явно не задалась…».

– Сам знаю, что не задалась…. Чтобы такого придумать и попробовать? Типа – свежего, нестандартного и неординарного? А, кажется, знаю. Попробуем пересечь данную загадочную местность максимально тупо. То есть, с юга на север.

– Гав! (То бишь, добавь газку, приятель!).

Зелёненькая весёлая тундра. Красно-малиновая точка – у самого уреза морской воды. Синее-синее море.

Секунда-другая – и только ярко-синяя гладь перед глазами…

– Гав-вы-в? – отметился удивлённым возгласом Клык, мол: – «Как такое, вообще, может быть? За две неполные секунды мы преодолели более пятнадцати километров? Бред горячечный и законченный, мать его развратную…».

– Бред, – согласился Тим. – Нечисто, ей-ей, с этим мысом. Гадом буду и всё такое прочее. Придётся садиться. То есть, приводняться.

– Гав?

– А куда, извини, получится. В том плане, что желательно – как можно ближе к этому красно-малиновому строению…

Получилось, честно говоря, далековато. Километрах в двух с небольшим от приметного домика.

– Хрень какая-то, – вдавливая в податливый прибрежный грунт четвёртый штырь-якорь, подытожил Тим. – Как будто некая неведомая, но могучая сила целенаправленно отводила наш утлый летательный аппарат в сторону от мыса. Словно бы вокруг этой малиновой хижины очерчен некий магически-защитный круг определённого диаметра…

– Гав!

– Считаешь, что, действительно, очерчен?

– Гав!

– И даже не круг, а полноценная полусфера? С двухкилометровым сферическим диаметром? Типа – установлен некий Купол? Как в том знаменитом телевизионном сериале? Ну, не знаю, честно говоря…. Хотя, конечно, всякое может быть. Особенно если предположить, что в современных научно-фантастических романах содержится хотя бы пара-тройка процентов правды…. Может, братишка хвостатый, перекусим слегка? Типа – для подъёма бодрости духа? Только я сперва, пожалуй, попрыскаю на штормовку антикомариным спреем. Голодного полярного гнуса здесь до беса. Да и оводы со слепнями кружат-жужжат…

Они, естественно, перекусили: Тим, запивая баночным австралийским пивом, умял три бутерброда с жирнющей консервированной ветчиной словенского производства, щедро сдобренной жгучей горчицей и ядрёным хреном, а Клык – практически в два приёма – заглотил половину моржовой почки.

– Ну, бродяга, наелся? – допив пиво, поинтересовался Тим. – Готов к труду и обороне?

– Гав, – сыто икнув, подтвердил Клык, мол: – «У тебя у самого харя благостная и беспредельно-довольная. Того и гляди – треснет. Как же, целый литр янтарного крепкого пивка изволил принять на грудь молодецкую. Ухарь брутальный, одним словом. Вернее, двумя…. Баночки-то пустые подбери, сомни и запихай в рюкзачный кармашек. Экология, как известно, должна быть экологичной и безупречной…. Молодец. Ну, выступаем?».

– Без вопросов…

Пройдя метров триста пятьдесят по чёрно-серой сланцевой россыпи, они поднялись на водораздел местного значения и остановились.

Остановились, поражённые красотами-изысками местных природных пейзажей? Если бы…

С севера, со стороны узкой зелёно-синей долины, однозначно и настойчиво веяло зрелой тревогой, нешуточной опасностью и…, и чем-то ещё – до полной невозможности – чужим.

– Гав-в, – смущённо понурившись, повинился Клык, мол: – «Извини, уважаемый напарник, но дальше я не пойду. Не могу, и всё тут. Даже почки моржовые не помогут. Лапы не слушаются. Не хотят передвигаться в ту сторону. Страх липкий наползает и наползает. Хотя, как ты знаешь, в пошлой трусости я никогда не был замечен. Никогда и ни кем…. В чём тут дело? Не знаю и не понимаю, век свежей моржатины не кушать…. Может, какое-то хитрое излучение всему виной, а? Типа – коварно, нагло и целенаправленно воздействует на мой беззащитный собачий мозг? Как считаешь, братец? Не молчи…».