Макс Роуд - Данута

Так оно, в конечном итоге, и случилось. Видимо, день 5 июня 2045 года действительно являлся днем искупления, когда каждый получал причитающееся, а правда, какая бы она не была, выходила наружу. Едва закончив разговор с Данутой и еще не успев положить телефонную трубку, Бенедикт вызвал к себе главного мажордома и учинил тому самый строгий допрос. Долго сопротивляться Клаудио не смог — припертый к стене неопровержимыми доказательствами, которые прозвучали в записанном разговоре с Данутой, он признался во всем и стоя на коленях попросил прощения за свою слабость к деньгам, приведшую златолюбца к вполне закономерному итогу. Нет, он не просил прощения ни за что другое — зная Бенедикта, ди Строцци понимал, это было бессмысленно, тем более что предателем он стал несколько раньше и уже почти полгода доносил обо всем, что происходило в кулуарах Ватикана. Он обманул папу, совершил предательство страны, к которой принадлежал, из-за него пострадало множество ни в чем не повинных людей, и сейчас он просил лишь о снисхождении к своей слабости.

Его кости найдут в замурованной келье Ватиканского дворца лишь через несколько десятков лет, но Клаудио ди Строцци получил желаемое — его имя осталось непорочно. Ватикан не любит выносить в свет происходящие внутри него скандалы.

— Ты знаешь, мне не верится, что все это происходит в действительности, — сказала Данута, которая, едва войдя в квартиру, бросила в угол свою сумку и, сев на кровать, устало вытянула ноги. — Часа два назад я стала ходить и говорить как машина.

— Сейчас шесть вечера, — ответил Алекс. — Мы ездили без малого восемь часов, а событий было столько, что я сам иногда ловил себя на том, что теряю связь с реальностью. Но согласись — идет все неплохо.

— Конечно, когда все продумано, иначе и быть не может. Но неужели сегодня все это закончится? — Данута медленно провела ладонями по лицу, словно снимая накопившееся утомление. — Я так понимаю, что все эти люди летят сюда с уже готовыми решениями?

— Несомненно. Сейчас все их советники в авральном режиме вырабатывают стратегию, с которой они будут вести переговоры. Самое интересное в данной ситуации то, что все будут находиться в жутком цейтноте, поскольку ни один человек на земле не должен узнать об этой встрече. Неформальная встреча лиц подобного ранга всколыхнет общественное мнение сильнее любого природного катаклизма, а там недалеко и до журналистских расследований, которые обязательно дадут результат. Все покупается и продается, как видишь, и любая информация лишь вопрос суммы, которую за неё могут предложить.

— Но если никто не узнает, то и вопросы не возникнут, да?

Алекс кивнул.

— Отстали бы только они от нас, — Данута глубоко вздохнула. — Я готова хоть каждый день сдавать кровь, но чтобы это происходило в своем доме, в нормальной обстановке, а не где-нибудь на краю света, да еще и опасаясь каждого шороха.

— Для этого мы всё и делаем, милая. Сейчас мы с тобой запустили такие тектонические процессы, что и результат от них будет соответствующий. Остается подождать еще совсем немного.

— За нами приедут в полночь?

— Да.

— Символично.

Алекс развел руками:

— Это самый ранний срок из всех возможных. Разница во времени с Европой у нас два часа, так что папа, например, не сможет выехать из Рима ранее десяти вечера, чтобы не вызвать подозрений, а то и переполоха. За такими людьми всегда следят сотни глаз — публичность обходится дорого.

— Ладно, пока у нас есть время, давай хоть сколько-нибудь не будем об этом говорить. Я пойду в душ!

Данута встала и, медленно сняв с себя верхнюю одежду, устало побрела в ванную комнату, но, дойдя до двери, вдруг остановилась и оглянулась:

— Пойдем со мной?

Ровно в одиннадцать часов вечера Алекс использовал последний телефонный чип из купленных накануне. Более скрываться не было смысла, а потому, позвонив по номеру, указанному в письме из администрации президента, он назвал адрес, по которому они проживали, и теперь им оставалось только ждать. Механизм был запущен и сейчас от них уже не зависело ничто.

Нарастающее волнение давало о себе знать. Данута беспрерывно ходила по квартире, не находя себе места, и даже Алекс, поддавшись ее состоянию, вскоре отбросил в сторону компофон, на котором еще минуту назад внимательно изучал какой-то сайт. Они ничего не говорили — всё было понятно и без слов, а потому раздавшийся в тишине звонок во входную дверь, заставил вздрогнуть обоих.