Игорь Шенгальц - Служба Контроля

— Ребятки, у вас ничего не выйдет. Вот смотрите!..

Он легким движением поднял левую руку и плавно взмахнул ею, словно дирижируя оркестром. И я внезапно ощутил, что не могу более пошевелить ни рукой, ни ногой. Но и на пол я не падал, так и стоял столбом посреди зала, а рядом еще двумя столбами застыли Вик и Демарк.

Я концентрировался изо всех сил, стараясь скинуть оковы, но даже всей мощи, переданной в наше распоряжение, сейчас не хватало. Я смог только повернуть голову и увидел, что Вик столь же безуспешно пытается освободиться. А Демарк никаких усилий не прилагал, он лишь внимательно следил за Булем, слегка прищурив глаза. Может быть, у него был свой особый план, я о том не знал, но пока все козыри находились на руках у Рогатого.

— Я же говорил, — заключил старик даже несколько печально, как мне показалось. — Глядите, какая сила, какая мощь была заключена в книге! И это только начало! Никто не устоит перед формулами! Демоны склонятся, подчинившись. А с такой армией мне не помешают захватить мир, и не только наш. Вы же знаете, ребятки, что миров множество. Мы — лишь крупинка песка на бесконечном пляже. Но и они слабы, книга даст мне власть над многими, может быть, даже над всеми.

Про множественность миров я слышал впервые. Конечно, если не считать заметки в желтых газетенках, которым порой можно верить, я сам в этом неоднократно убеждался. Но не в этом случае, полагал я. Впрочем, для меня не играло ни малейшей роли истинное количество миров. Мне хватало и своих забот. Это все равно, что знать: в мире живет несколько миллиардов женщин, и наверняка среди этих женщин есть одна, которая подходит тебе идеально. Но не будешь же ты искать встречи с каждой, чтобы отыскать ту единственную? Хотя, с другой стороны, почему бы и не попробовать?..

— Ребятки, мне очень жаль, но нам пора прощаться. Было приятно поболтать, но мне уже пора.

— Подождите! — Вик делал отчаянные, но безнадежные попытки освободиться от пут. — А правда о моем дяде? Вы же обещали рассказать?

— Да? — удивился Буль. — Ах, извини, запамятовал. Годы, знаете ли, силы уже не те… Хотя что это я? Как раз сегодня с силами у меня все в порядке!

У него и до прочтения книги с ними было все замечательно. Придуривается дед или просто тянет время? А может быть, и ему страшно шагнуть в неизвестность?

— Ну что ж, раз обещал, расскажу вкратце. Ваш дядя, молодой человек, обелил себя в своих записях, при этом полностью очернив меня. Мол, и на нацистов я работал, и его ограбить пытался в те незабвенные дни, когда он только обрел Кристалл. Хорошо хоть, он не забыл написать о том, что это именно я рассказал ему о той силе, обладателем коей можно стать, узнав тайну волшебного зеркала. Я же знал об этом давно. Я и в Намибию-то попал, гоняясь за человеком, перехватившим на том злополучном аукционе Кристалл. Мне тогда не повезло, я опоздал на сутки, торги уже завершились. Долгие годы я не мог выйти на след нового владельца, пока, наконец, не узнал, кто он и где находится в данный момент. Это именно я предложил Вольфи отправиться в увлекательное путешествие. Мы в то время общались и даже, можно сказать, дружили, объединенные знанием о том, что у каждого из нас был Дар. В то время все обстояло иначе, чем сейчас. Малые Народы прятались по углам, боясь истребления. И даже самые сильные из магов могли быть пойманы простыми людьми и преданы огню. Все дело в вере. Человек, верующий в Бога, обладает сильным иммунитетом против заклятий. А в те времена люди еще умели верить… Извините, я отвлекся… В Африке мне не удалось отыскать покупателя, к тому времени он уже был мертв, тело его предано земле, а Кристалл вновь исчез. Я был в отчаянии, не знал, что делать дальше. И тут вашему дяде невероятно повезло! Когда я узнал, что Кристалл у него, то сначала не поверил в такое стечение обстоятельств. Это меня и подвело, я слишком продемонстрировал свой интерес и тем самым разжег в Вольфганге то, чего он никогда прежде не испытывал: жадность и любопытство. Моя величайшая ошибка! Потом я совершил еще одну — попытался похитить зеркало. Слишком я был нетерпелив в ту пору, слишком горяч. Но и Вольфи был хорош — это он выстрелил в меня в тот злосчастный день, когда на лагерь напали нама. Его пуля, заговоренная по всем правилам искусства, ударила мне в грудь, пробив легкое. Этого никто из наших товарищей не видел… а может, и видел, недаром же Вольфи так быстро покинул после этого происшествия лагерь…

— Вы хотите сказать, что мой дядя подло выстрелил в вас и бросил умирать? — недоверчиво переспросил Вик, перестав на время дергаться в незримых путах.