Артур Крупенин - Ave Caesar! (Дело о римской монете)

Поздно вечером, сидя в насквозь прокуренном кабинете, Виктор Лучко тоже ломал голову над загадочной надписью. Правда, его изыскания носили куда менее филологический характер. Капитан безуспешно искал след. Виктор Лучко был не из тех, кто мог выйти на преступника на основе одних только умозаключений. Зато капитан, как хорошо обученная такса, умел долго и глубоко рыть там, где ему укажут. Однако в этот раз и указать-то было некому. До сих пор ни одной стоящей версии. Только оттиск, похожий на римский денарий, если не считать надпись. След, как утверждают эксперты, мог быть оставлен неизвестной монетой времен Цезаря или ее копией. Какая-то чертовщина. При чем тут Цезарь? Чей-то фирменный знак? Кличка? Вполне возможно. Были же среди «авторитетов» люди с историческими прозвищами: Чингисхан, Ленин, Пушкин, Гитлер. Почему не Цезарь? Воровская фантазия в этом смысле весьма изобретательна. Поиски осложнялись еще и тем, что у отдельных представителей криминалитета было по три-четыре клички. Ну как тут разберешься? Но все равно придется искать. Капитан знал: серийные маньяки нередко оставляют на месте преступления свои фирменные знаки, что-то вроде росписи, так что версия с кличкой Цезарь с самого начала показалась ему правдоподобной.

С другой стороны, предмет, оставивший след на виске Грачева, просто мог быть инкрустирован древней монетой, и личность преступника тут особо ни при чем. К примеру, убийце под руку подвернулся портсигар или что-то в этом духе. Значит, все-таки рано сбрасывать со счетов разных там любителей старины. Кроме того, как сказано в подготовленной психологами ориентировке, поиск в первую очередь нужно вести среди «агрессивных педофилов». Ну конечно, что может быть проще? Быстренько трясешь всех московских антикваров и коллекционеров, выявляешь рьяных педофилов, выстраиваешь в шеренгу и спрашиваешь: «Ну и кто тут из вас самый агрессивный?»

Капитан тихонько выругался. Однако, несмотря ни на что, разрабатывать все эти версии все равно придется. Стало быть, с утра он пошлет своих ребят с фотографиями по антикварным лавкам, а сам отправится на Таганку, где находится самая известная толкучка нумизматов и геральдистов. Там при желании можно разыскать почти любую монету, значок или даже орден. А вдруг кто-то из торговцев видел что-то похожее? И, конечно, нужно обязательно заехать в школу, где учился Грачев, и отправить кого-нибудь в его спортивный клуб.

На углу Гончарной улицы и Гончарного же проезда, рядом с магазином «Нумизмат» кипела обычная для толкучки жизнь. Рынок лишь на первый взгляд представлялся хаотичным скоплением народа. На самом же деле толкучка больше походила на прекрасно организованный пчелиный улей, где каждый член «семьи» выполняет заложенные в него природой функции: рабочие пчелы, не покладая лапок, вкалывают в поле, трутни, вопреки пословицам, тоже вносят свою лепту в общее благо, не покладая, правда, совсем других частей своего хитинового тельца, а пчелиные матки ничего и знать не желают кроме любви.

У каждого или почти у каждого на толкучке тоже были свои задачи. Первыми посетителей рынка встречали красномордые мужички с цепким взглядом – так называемые «светофоры», вероятно, получившие свое имя благодаря специфическому цвету лица, вполне сравнимому с традиционным окрасом сутками торчащих на свежем воздухе гаишников. «Светофоры» первыми выискивали в толпе потенциальных продавцов. Наподобие биржевых маклеров они оптом скупали сто́ящий товар и чуть погодя с выгодой толкали его вновь прибывающим нумизматам, делая деньги как на разнице в цене, так и на быстроте оборачивания капитала.

Еще лучше шли дела у «торговцев». Как правило, это были немолодые люди, страстные собиратели, сочетавшие приятное с полезным. Пополняя свои коллекции, они пытались сделать это с максимальной выгодой.

Коллекционеров-любителей, приезжавших просто для удовольствия или с целью обмена одной-двух монет, называли «пенсионерами». А многочисленная торгующая молодежь и вовсе считалась на рынке шелупонью и потому не подлежала какой-либо профессионально-цеховой классификации.

В принципе на толкучке можно было купить практически что угодно, однако в случае облавы любой коллекционер категорически отрицал факт продажи, выдавая его за обмен, поскольку российское законодательство запрещает торговлю драгоценными металлами без лицензии. А тот факт, что продажа орденов и медалей вообще является уголовно наказуемым деянием, только задирал цену на рынке.