На улице снуют люди. Хоть город и немногочисленный, но это не значит, что пустой. Вот идёт пара, за ними ещё одна, дальше группа смеющихся мальчишек, после активно разговаривающие женщины с корзинами. Создаётся ощущение многолюдности. Всегда можно увидеть прохожих, по крайней мере, на главной улице. Что примечательно, не видно карет, повозок, лошадей в целом. По закону этого княжества лошадей не впускают в город, все перевозки внутри города осуществляются с помощью телеги и человеческой силы. В Пилане лошадей можно встретить только за городом, на предприятии, например, на лесозаготовках.
Вермир остановился, посмотрел на вывеску с надписью «Синяя птица» и соответствующим рисунком. В груди потеплело, он ностальгически улыбнулся. Из таверны доносятся шум, смех, разговоры, превратившиеся в комок непонятных слов. Таверна двухэтажная, но первый этаж расположен в подвале. Вермир спустился по каменным ступеням, дверь открылась, из таверны вышли два шатающихся мужика, невнятно бормоча на пьяньчужском. Один упал на лестницу и потянул за собой товарища. Вермир усмехнулся и прошёл внутрь.
Все столы забиты людьми до отказа, как и едой и выпивкой, одинокие посетители выпивают за достаточно длинной стойкой. Света от двух маленьких окон не хватает, в углах свечи, накрытые усиливающим колпаком, а в центре люстра с пятью такими же свечами.
Вермир присмотрел свободное место за стойкой, сумки поставил под ноги. Здоровый лысый мужик в заляпанном фартуке протирает стойку, добавляет выпивку, разговаривает с посетителями. У него круглое лицо, на лбу чёрточка, а нос похож на грушу.
– Воды, – пытаясь не улыбаться, сказал Вермир.
Мужик мельком глянул на Вермира, машинально протёр стойку и, взяв бокал, отвернулся.
– Скажите, а ярка ли звезда? – спросил Вермир.
Мужик резко повернулся с полупустым стаканом в руках и испуганными глазами, а вода выплеснулась на пол.
– Вермир? – удивлённо спросил мужик и выпил воды.
Это их фраза. Когда кто-нибудь из них грустил, второй подходил и говорил: «ярка ли звезда?». Это служило сигналом, что не стоит сдаваться. Под звездой они подразумевали себя, не тело, а ментальную часть, и если звезда не погасла, если освещает вокруг на миллионы лет, то всё будет хорошо, не смотря на трудности.
– Здравствуй, Нелд, – сказал Вермир, протягивая руку.
Нелд закрыл кран и поставил стакан. Он пожал руку крепко, тщательно качая и всматриваясь в глаза друга.
– А ты стал красивее.
– Да-а, раньше я был не очень, – сказал Вермир, смеясь.
– Ты давно приехал?
– Сегодня, утром.
– Ты уже знаешь?
– Об отце? – спросил Вермир и горько вздохнул, посмотрел в сторону. – Да. Как это случилось?
– Точно не могу сказать. Говорят, сердце.
– Давно?
– Неделю назад, – Нелд попытался встретиться глазами с Вермиром, но тот их опустил. – Он был хорошим человеком, все это знали.
– Да.
– Если честно, не думал, что смогу увидеть тебя.
– Было место, попросился.
– Это большая удача.
– Наверное, – прошептал Вермир, но тут же вернул голос. – А ты держишь таверну? Как успехи?
– Ну, неплохие, – сказал Нелд, взяв тряпку и начав яростно оттирать пятно на стойке. – Народ есть, постоянные клиенты есть, частенько снимают комнаты. Семью прокормить хватает. Кстати! – вскрикнул он и ударил себя по лбу тряпкой. – Совсем забыл сказать, я же стал отцом!
За столом у стены разгорелась ссора. Мужчины не поделили женщину. Один, довольно крупный и мускулистый, врезал другому, худому с узкими плечами, так, что худой перелетел через стол. Остальные из этой кампании вскочили и начали кричать друг на друга. Женщина, из-за которой всё началось, отошла в сторону и смотрела на разгорающуюся драку.
Вермир встал и направился к буянам.
– Не стоит, – сказал Нелд, слабо улыбаясь.
Вермир обернулся.
– Это же твоё заведение. Неужели ты допустишь здесь такое? – не верящим голосом спросил Вермир.
– Вот дерьмо, – прошептал Нелд, смотря в удаляющуюся спину другу.
Когда Вермир близко подошёл, то невзначай заметил лицо женщины и остановился, по спине пробежали мурашки, сморщивая кожу, а по волосам будто пропустили разряд тока.
– Дора… – ошеломлённо сказал он.
Женщина вскинула голову, её глаза расширились до предела. Из одежды на ней только потёртый сарафан, а внешне напоминает плетёного человечка. Худые, как спички, руки, маленькое лицо с остреньким подбородком, засаленные рыжие волосы, обветренная кожа местами потрескалась, на коротком носике оставшийся от перелома бугорок, сухие, бледно-розовые губы.
Читать дальше