Виктор Новоселов - Цикличность

– Значит так! – после паузы сказал он. – Старик умирает сам или, по крайней мере, так все будет выглядеть?

– Да.

– Мы его быстро хороним.

– Да.

– Вы сразу исчезаете.

– Да.

– Вся эта чушь. – Он ткнул пальцем в стопку бумаг. – Прекратится.

– Да.

– Я все сделаю. А ты потрудись избавить меня от хлопот или, клянусь моей мертвой женушкой, я тебя удавлю. Понял?

– По рукам.

На этом формальности были улажены.

И вот он настал, тот день, когда я совершу невероятно темное дело. На дворе стоит тихий, темный вечер. Новолуние. Улицы освещают только редкие фонари, что каким-то чудом не потушил ветер.

Уже начались приготовления по поводу надвигающихся торжеств, и почти все рядовые горожане сейчас сидели по домам. Стоял трескучий мороз, и вся стража либо пряталась по башням, либо поразительно быстро семенила по пустому городу, думая лишь о том, как бы поскорее попасть в теплое место.

Идеально.

Под покровом темноты, стараясь следовать темными улицами, я пришел к дому, где расположился старик. Стражи не было видно. Как и говорил командир, они часто сбегали с поста под любым возможным предлогом. Я постоял на пороге и, посмотрев по сторонам, увидел свет в окне конюшни расположенной неподалеку. Оттуда высунулась чья-то голова, и, увидев меня, тут же скрылась.

Я почувствовал себя не в своей тарелке. Меня заметили на месте будущего преступления, надо все отменить! Умом я понимал, что стража не могла меня не заметить, они хоть и плохо несли свою службу, но пройти незамеченным я бы не смог. Очень хотелось просто развернуться и уйти прочь, сбросив с себя это бремя, и пусть все идет своим чередом. Но я остался стоять на крыльце и дождался, пока ко мне подойдет подпоясывающийся на ходу стражник. Все идет по плану, но все-таки когда я увидел живого человека, а не воображаемого мной для отработки диалога стражника, страх начал хозяйничать в моей голове.

Мы в Братстве нередко прибегаем к подлостям и хитростям. Подлоги, шантаж и подкупы – это вполне официальные наши методы. Да и убийствами мы не чураемся, в том числе и заказными. Но никогда убийство не было самой целью, мы же не семья Бейран. Посему, сейчас я собирался совершить преступление, которое осудят даже мои братья.

– Как поживает господин? – твердым голосом спросил я у подошедшего стражника, в глазах которого мелькал страх.

Ответом мне было неловкое молчание.

– Вы вообще были в доме?

– Были… В начале караула. – Неловко соврал он.

– Какого караула? Утреннего?

– Да… Нет… Ну мы…

– Я понял. Вас четверо сегодня?

– Да.

– Ясно, послушай-ка мой приказ, добрый человек. Выставьте у крыльца хотя бы одного человека и меняйтесь. В дом можете не заходить, черт с вами. Холодно, понимаю, но хоть один на посту должен быть. Если выйду, и хоть кто-то будет стоять на крльце, то командир ничего не узнает о произошедшем недоразумении. Ясно излагаю?

Стражник энергично закивал и побежал назад в конюшню. А для меня все только начиналось. Я зашел в дом и сходу направился в комнату, где почивал Веллес. Пока стражники, хорошенько переругавшись, решат, наконец, кому первому выходить в караул, я уже успею все провернуть.

Старик неподвижно сидел у огня, как обычно.

Я не стал ничего говорить, даже не поприветствовал его. Просто очень быстро прошел от дверей к креслу, где он сидел. Старик, при этом, не успел даже обернуться, чтобы поздороваться. Я со всей силы ударил ногой его посох. Тот вылетел из рук немощных старика и приземлился где-то в дальнем углу комнаты. После этого, я одним резким движением вогнал ему короткий кинжал в горло по самую рукоять. Я резко выдернул лезвие из горла и тут же приложил свой посох к ране.

Надо сделать так чтобы кожа снаружи затянулась. Осознаю, что это очень жестоко. Я обрекал старика на страшные мучения, но нельзя было оставлять следов. Дело было сделано довольно скоро, на пол успело вылиться совсем немного крови. Ее вряд ли заметят.

Веллес, размахивая руками, беспомощно сполз на пол и начал хрипеть, закашливаясь собственной кровью. Он ошарашено хватал воздух окровавленным ртом. Без посоха он окончательно потерял возможность видеть и просто шарил руками вокруг себя в тщетной надежде наткнуться на металлический шест. Он сумел побороть инстинкт и не пытался схватиться за горло, вместо этого он, зачем-то сорвал с глаз повязку и держал теперь ее в руке.

Я нашел глазами его посох и убедился, что у старика слишком мало сил для того чтобы доползти до него. После чего переложил свой посох в правую руку, а левой достал из ножен меч. Такую стойку практиковали в Братстве. При встрече с Кошмаром защититься можно было исключительно с помощью чудес. Но и меч бросать не стоило. Иногда Кошмар сводил с ума людей, которые попадали под его влияние, поэтому холодное оружие было не лишним.