Андрей Довгань - Крыса солнце жрёт. Книга 1

Да, еще вчера он был любимым сыном своего отца-барона. А теперь едет в этой грязной телеге, проданный своими братьями в рабство. Он был третьим сыном из четырех сыновей барона Вука. Братья были на охоте, когда прискакал гонец с письмом о том, что отец умирает и требует немедленного возвращения всех своих сыновей. Мейнхард не мог назвать своих братьев плохими, но его они явно ненавидели. Поняв, что время пришло, они хотели убить любимчика отца, но на его счастье рядом проходил отряд короля Готфрида с плененными рабами, и за двадцать золотых, что было для рыночной стоимости раба чисто символической суммой, братья продали Мейнхарда командиру отряда майору Казимиру Астуру. Мейнхард сносно владел мечом, но никогда не был настоящим солдатом, не нюхал настоящего пороха и человеческой крови. Если он был готов сразиться с братьями, коль они попытались бы его убить, то драться с Казимиром, на вид воином грозным и опытным, и его людьми, Мейнхард совершенно не хотел. Он не был глупцом, и понимая, что не имеет никаких шансов на победу и спасение, рисковать жизнью не собирался. Казимиру в целом было плевать – рабом больше, рабом меньше. Про себя он догадывался, что покупает в рабство не простого холопа, а человека благородной крови, но барон Вук не был столь силен и могущественен, чтобы майор, подданный короля Готфрида, как-то беспокоился по поводу незаконного рабства Мейнхарда. К тому же, зная человеческую натуру, и быстро поняв, что к чему, он увидел, что рабством спасает парню жизнь. Сделка была оформлена быстро, Казимир и пара солдат вошли в палатку третьего сына барона Вука, майор держал взведенную четырехзарядную пистоль, и Мейнхард протянул вперед руки, позволив солдатам надеть на себя кандалы. Так для Мейнхарда началась новая жизнь.

Сзади послышался топот быстро скачущей лошади, и через минуту мимо проскакал Казимир Астур. Мейнхард проводил его взглядом, вздохнул. На какое-то время спокойствие и равномерность движения были восстановлены, но достаточно быстро майор пронесся в обратном направлении. Шерстяной бордовый плащ развевался за его спиной. Поравнявшись с повозкой Мейнхарда в третий раз, Казимир наконец повел свою лошадь в такт всему отряду и обозу. Очевидно, что он проверял состояние колонны и отдавал необходимые распоряжения, так как скоро должен был состояться привал и обед. Солдаты ночью перешли границу и находились теперь на своей земле, можно было идти спокойно, время проводить праздно. Теперь спешить стало некуда. Настроение вояк приподнялось, они обменивались шуточками, вздыхали что вблизи нет поселений, где мог бы находиться более-менее приличный бордель, подбадривали друг друга наличием в обозе бочек с пивом.

Казимир оставался спокоен, словно изваяние. Его стальные серые глаза смотрели вперед, осанка в седле была ровная, он был похож на статую из гранита. Кончики усов хищно топорщились вверх. Нос с горбинкой придавал сходство с диким, горным ястребом, птицей величественной и опасной. Горные ястребы водились только на родной земле этого ветерана, в графстве Астуршир, входящим в состав Виртленда, а также были гербом его рода. Род Астуров не был самым богатым родом в королевстве, но был весьма почитаем и всегда верен короне. Мейнхард смотрел на майора, не отдавая себе отчета в том, что облик Астура привлекает его своей силой и мужественностью. Внезапно Казимир повернулся в сторону телеги и бросил сухим голосом:

– Я что, похож на деревенскую шлюху, которую ты хочешь весь вечер, молокосос?

Мейнхард резко отвернулся и покраснел. Он ощутил гнев, страх и странное чувство стыда.

– Твою мать, ты еще и трус?

Гнев Мейнхарда взял верх. Он не был слюнтяем и злобно посмотрел в сторону Казимира.

– Ах да, ты не трус! Ты – обыкновенный болван! Хочешь меня убить? – майор улыбнулся, словно оскалился, и подъехал ближе к повозке.

– Хочу, но пытаться не буду. Шансов у меня нет, я не дурак.

– Отчего ж? Я не прячусь за спины своих солдат. Дам тебе меч или саблю. Выбирай и вставай. Все будет честно.

– Я не дурак, я же сказал.

Улыбка майора стала еще шире. Он отъехал и уставившись вперед, спокойно продолжал двигаться в такт колонне.

– Ты не дурак, – молвил он, – но и не умен. Коли было б так, убил бы своих братьев до того, как они тебя продали.

– Чтобы отец повесил меня?

– Он повесит твоих братьев? Сомневаюсь, что они настолько позабыли про инстинкт самосохранения. Впрочем, как знать?

– Он при смерти. Иначе бы они не осмелились.