Александр Шапочкин: Богоборцы. Книга 1

– Ваш заказ. – Я поставил на стол чашку кофе и тарелочку с куском чизкейка. – Приятного аппетита.

– Это что за помои? – даже не взглянув в сторону принесённого, скривилась молодая женщина, которую я обслуживал. – Я что, похожа на ту, кто станет это есть?

– Простите, вы заказывали капучино и чизкейк с лимоном, – я сверился с записями в блокноте, – вот то, что вы просили.

– Вот именно! Капучино! – девушка начала повышать голос. – А вы мне что принесли? Помои?!

– Вы даже не попробовали, – я попытался погасить конфликт, – у нас очень хороший кофе…

– То есть я эту гадость ещё и пробовать должна?! – дама перешла на визг. – Немедленно позовите администратора!!! Я думала, это приличное кафе, а тут какая-то привокзальная забегаловка!!! Что ты стоишь?! Быстро начальника своего веди!!!

Я вздохнул и пошёл за Андреем Ивановичем. Наш менеджер в целом был нормальным мужиком и особо не придирался, но чего на дух не переносил, так это ссор с гостями. Даже если те были трижды неправы, всё равно отвечать приходилось официантам. И, судя по громкости крика, одной потерей премии мне сегодня не отделаться. Не хотелось бы искать новую работу, я и эту-то еле нашёл, но делать было нечего, и я постучал в дверь кабинета.

– Что слу… – начал было менеджер, но услышал крики из зала и скривился, – понятно. Жди тут, я позову, если понадобишься. И да, о премии за месяц забудь.

– Хорошо, – я понуро кивнул, а сам внутренне обрадовался. За одно нарушение дважды не наказывают, а значит, новую работу искать не придётся. Максимум выслушать от Андрея Ивановича лекцию о правилах поведения официантов. Но это была мелочь, за собой вины я не чувствовал, делал всё как положено, так что её можно было спокойно пропустить мимо ушей.

– Ну что, лошок, обосрался, – позади послышался мерзкий голос, сопровождаемый не менее отвратным смехом, – теперь вылетишь отсюда, как пробка из бутылки. Ты хоть знаешь, кто это такая?

– А вы, видимо, знаете, – повернулся я и спокойно уставился в глаза двум скалящимся парням, – и мне ничего не сказали. Кстати почему? Мстите, или просто потому что мудаки?

– Чё сказал?! – набычился Ростик Ковалёв, тот, что повыше. – А в морду?

– Погоди, погоди, – перехватил его Никита Тетерин, мелкий тип, похожий то ли на крысу, то ли на хорька, причём не только внешностью, но и характером и повадками. – За драку Додоныч всех выгонит. Этому ушлёпку всё равно здесь больше не работать, а мы встрянем.

– Точно, – оскалился Ростик, – Попал ты, лошара! Это жена третьего сына Тереньтевых. Которые владельцы Qualitybild. Короче, встрял ты по полной, понял?

Я скривился. Подобные клиенты и так не подарок, а уж если они клановые, то шансов, что управляющий будет разбираться, и вовсе нет. Как говорится, все люди равны, но некоторые равнее. Поэтому, несмотря на официально декларируемые равные права для всех граждан, богоборцев старались не трогать. Даже суды были к ним максимально снисходительны, спуская всё на тормозах или выписывая штрафы, правда, если речь не шла о тяжких преступлениях. А учитывая, что почти каждый род, по сути, являлся крупной финансово-промышленной корпорацией, возможности у них были неограниченны. Так что, если эта стерва захочет, чтобы меня уволили, я вылечу отсюда быстрее собственного визга.

– Вот вы уроды, – я презрительно взглянул на скалящихся официантов, – я же вас не трогал. А вы, паскуды…

– Заплачь ещё, – мерзко ухмыльнулся Тетерин, – понаехал из всяких Задрищенсков, нормальным пацанам жить мешаете. Я говорил тебе, будешь делать что скажу, будешь работать. Ты в позу встал, блатной типа, ну и получишь коленом под зад.

– Понятно, – до меня дошло, из-за чего всё произошло, – не получилось меня нагнуть, решили подставить. Ты только учти, если меня выгонят, меня ничего держать не будет. А долги я всегда плачу, и память у меня хорошая.

– Ну давай, иди сюда, – распетушился Никита, прячась за более крупного друга, – чё, зассал?!

– Виктор, быстро пошли со мной! – в коридоре вдруг появился Андрей Иванович. – А вы что тут стоите? Делать нечего? Значит, собирайтесь и идите отсюда. Мне бездельники не нужны!

Дружки тут же рванули на кухню за заказами, а я поплёлся за менеджером. Предстоящий акт унижения стоял мне поперёк горла, но плюнуть и уйти я не мог. Гордость – это прекрасно, когда сыт, обут и одет, а когда в кошельке дует ветер, особо важничать не приходится.