Дарья Фэйр - Погоня за чёрным колдуном

А ещё плакали обо мне. Я видела в их душах, что они жалеют меня. Что скорбят вместе со мной. И Асфири рядом, и Элни. Они все плакали обо мне, будто это я лежала на погребальном костре, а не он.

Тишину нарушил Натор. Он бесшумно подошёл к костру и поднял руки:

– Милостивая Мора, ты вновь забрала того, чей час пришёл. Мы благодарим тебя за то, что смерть его не была мучительной. Прими его душу, передай его сестре своей, давая шанс на новое рождение. Прости нашу скорбь и позволь отдать последнюю дань нашему брату.

– «Прости нашу скорбь»? – прошептала я Натору, когда он подошёл ко мне, и болезненно усмехнулась: – Это что, шутка?

– Нет, – тихо проговорил он в ответ, – это ритуальная фраза. Мора забирает души усопших, чтобы передать их Аре для нового рождения. Мы не должны плакать о том, кому предстоит новая жизнь, но не можем этого не делать. Поэтому я прошу прощения за всех нас…

Я не то усмехнулась, не то всхлипнула. Какая ирония. У них уже всё продуманно, смерть такая обычная, всё идёт по плану! А почему же тогда мне это кажется таким диким?

– Сейчас ты можешь попрощаться с ним… – сказал белый и знал, как я ненавижу его сейчас за эти слова.

Я через силу кивнула и как во сне подошла к Эстэриолу, лежащему на льняном покрывале, прикрывающем свежий сухой хворост и добротные душистые поленья. Свет костров путался в едва шевелящихся от ветерка волосах, оседая оранжевыми пятнами на лицо. Я коснулась его щеки. Боги, такой же холодный, как всегда! Кожа сухая и твёрдая. Может, мне привиделось? И он в торпоре просто? И что, что ночь на дворе, мало ли?

Рука дрогнула, коснувшись уголка губ. Ну да, простой вампирский торпор. Только теперь уже вечный… Я прикрыла глаза, чтобы через ресницы видеть блики на размытом лице.

Помнишь, когда ты первый раз дотронулся меня? Как испугал холодом своей кожи? Впился острыми зубами в мою тёплую живую шею? Ты познал мою кровь. Теперь частичка меня навсегда осталась в тебе. И это не только кровь. У тебя осталось моё сердце, которое ты бережно взял твёрдыми ладонями и согрел ледяной кожей. А теперь всё, мне уже не ослабить этой хватки, твои застывшие руки уже не разжать. И, уходя, ты вырываешь из моей груди своё сердце. Ведь оно уже давно не моё – оно твоё. Теперь у меня не будет сердца, зато ты унесёшь с собой целых два. И моё согреет тебя там, в запредельном мире, куда мне нет хода…

Я провела рукой по его волосам, пропуская светлые пряди между пальцами. Таким привычным и незнакомым жестом. Я вспомнила тысячи прикосновений, но я никогда не прикасалась к нему так. Это было когда-то – не сейчас. В другой жизни, а в этой я даже не успела поцеловать его. Не успела обнять, и пусть бы чёрный клинок пронзил нас обоих в тот момент. А теперь уже поздно.

Но я всё же успею вырвать последний и первый поцелуй. Мора простит, что я не спешу отдать тебя ей… она должна понять…

Я наклонилась к нему, неловко присев на край жёсткого ложа. Покачнулась, положила руки ему на плечи. Поправила воротник, пригладила непослушный локон, коснулась застывших век. Всё такой же… Так может, будь наш первый поцелуй другим, не сейчас, а всего пару дней назад, его губы были бы такими же? Немёртвыми… неживыми… такими же холодными. Но не безжизненными.

Но теперь мне уже не узнать. Но я дарю тебе этот поцелуй, Эстэриол. Как тогда, когда-то давным-давно ты подарил мне свой. Как в тот тихий вечер с кружащимися снежинками первого снега. Вечер, которого я не помню, но который так отчётливо щекочет душу обрывками образов. Я отдаю тебе тот поцелуй, что подарил мне жизнь, тот, что спас меня. Тот, что подарил мне целую жизнь с тобой. Теперь он твой. Я возвращаю долг…

Я коснулась его губ своими, забыв о том, что на нас смотрят сотни тигров.

Это не имеет значения. Сейчас мы с тобой, Эстэриол. Уже не важно, кто из нас жив, а кто мёртв, сейчас мы с тобой едины. В этот момент даже боги не могут отобрать у меня этот последний поцелуй с тобой.

Мир вокруг исчез. Я была только с ним. И закрытыми глазами увидела его. Он улыбался. Обнял меня тёплыми руками, которые светились как солнышко, и ответил на поцелуй. У нас было одно сердце на двоих, жившее где-то глубоко в груди и заполнявшее собой весь мир. Наш первый последний поцелуй. За пределами миров, за гранью жизни и смерти. Мы обрели друг друга так полно, как никогда, чтобы после навсегда проститься…

Я почувствовала, что больше никогда его не увижу. Больше никогда. И Мора тут ни при чём, он уходит намного дальше. Я знала это сейчас. Но боли не было. Она была слишком сокрушимой, чтобы у меня ещё остались силы её ощущать.