Евгений Михайлов - В поисках артефактов богов

– Мургон, ты что замолчал, что с тобой? – озабоченно спросил его Ариктон.

– Ничего, просто задумался. Продолжим занятия, мой долгожданный ученик, – по-доброму улыбнулся Мургон. И начались занятия…

Колдун понимал, что у них очень мало времени, и за день он может обучить его пользоваться только парой амулетов. Ну да ничего, если удастся выжить завтра, то я обучу его более сложной магии, решил он.

Ученик впитывал знания как губка, и скоро уже мог пользоваться двумя колдовскими амулетами – кулоном ярости и амулетом – парализатором. Это довольно сильные магические вещи, и они часто использовались в последней войне. Мортоны – морхороны наверняка тоже знали их, но тем важнее было обучить пользованию их своего ученика. В бою, при их одновременном использовании они просто глушили друг друга, а значит, бой будет равным, без магии. А это в их ситуации много значит.

Мургон терпеливо отвечал на сотни вопросов, которыми непрерывно засыпал его ученик. Он поражался его любознательности и тяге к знаниям. Толк из него выйдет, – довольно подумал он.

Но время шло, и скоро народ потребовал ответа от своего вождя. Все племя шло к нему, и, услышав шум в становище, он жестом позвал Ариктона на улицу. Там его уже ждало все племя. Орант гордо шел впереди, поглаживая рукой окладистую бороду. Прокашлявшись, он солидно начал продуманную речь:

– Вот ты где прячешься, Мургон! Сейчас ты похож на нашкодившего ребенка, который натворил пакостей, и теперь не знает, как выпутаться из сложившей ситуации. Навалившиеся беды сломали твой дух, ты не похож на вождя и мага, который должен заботиться обо всех нас. Если ты чувствуешь, что неспособен управлять племенем, то уступи место другому, более подходящему для этой роли.

Говоря это, он гордо выпрямился, выпятив свою бочонкообразную грудь, позабыв о своих старческих болезнях. Но больная спина тут же отозвалась резкой болью в пояснице, согнув его в бараний рог. Тут уже усмехнулись другие, и вперед вышли более молодые и честолюбивые, тоже мечтающие занять место вождя.

– Вот и накрылась твоя мечта дубовой бочкой, Орант. Тебе не светит жезл вождя – у тебя обе руки заняты стариковским посохом, а пустая голова – глупостями. Седина не прибавила тебе стариковской мудрости и осторожности. Сядь, дай спине отдохнуть, и послушай, что я скажу всем вам. Завтра мы пойдем на войну, и прогоним врага. Но каждый десятый воин останется здесь, охранять селение. И нам нужно вооружить всех, и детей, и стариков, и женщин. Это надо сделать сегодня. Основное оружие для всех – луки, а к ним нужно изготовить много стрел. Враг силен и хитер, и может заманить нас вглубь леса, а сам тем временем нападет на наше селение, и мы должны быть готовы к такому повороту событий. И сильно не надейтесь на победу – цель завтрашнего боя лишь разведка, определение их способов ведения боя и численности войска. А сейчас закатим пир на весь мир, с танцами и песнями. И пусть враги, прячущиеся в лесу, увидят, что мы не боимся ни их самих, ни их магии. Скажите женщинам чтобы не жалели припасов, если мы все погибнем, то нам не пригодятся запасы еды, а выживем, прогнав врага, то добудем еще. Идите, у нас мало времени до темноты.

И начался праздник, без названия и радости. Все ели, пили ягодные настойки, танцевали и пели. Внешне все выглядело как встарь, весело и радостно, но в душе у всех скребли кошки. Когда веселье закончилось, Ардок начал раздавать всем оружие, опустошая оружейный шатер. Луков и топоров хватило всем, но чтобы быть готовым ко всему, Мургон приказал наломать камней в яме у селения, где они раньше добывали желваки с кремнием, из которых их умельцы изготавливали свои лучшие каменные наконечники. Теперь же они брали все, чем можно запустить в череп врага.

Работали все под прикрытием вооруженных воинов. Часть селян, оставшиеся за стенами, неутомимо заготавливали десятки стрел, пытаясь работой заглушить тревогу о завтрашнем дне. Но битва будет завтра, а сейчас истинные боги дали им мгновения радости и возможность заранее простится со своими родными и близкими. Может быть им больше не суждено увидеть их живыми, и завтра их ждет смерть. Но сегодня они больше не намерены отравлять свой последний день грустью…

Наступил вечер, говор людей в селении начал потихоньку стихать. Но многие не спали, предпочитая задержаться подольше, и насладиться прекрасной ночью. Чистое небо, полное ярких звезд, растущий серпик молодой луны, и легкий ветерок, который чуть слышно шелестел листвой деревьев, все это успокаивало и умиротворяло встревоженных людей. Все тихо сидели около трех прогоревших костров, дожаривая на них остатки пиршества, и тихо беседовали о прошлом, о детстве, юности, о своих предках и их громких подвигах. Никто не хотел говорить о завтрашнем дне, пусть будет что будет…