Рената Лукьянова - Гемма, ода и другие

– Звезды говорят, что да! Еще встреча с человеком из прошлого, внезапная перемена полюсов и успех у людей обоего пола…

От дальнейших откровений охотника спас сам колдун.

Иной был верен себе. Колдун неслышно просочился в комнату, заставив юношу испуганно вздрогнуть.

Внешность чернокнижника возмутительно не вписывалась в классический образ злобного злодея. Под длинной, темно-синей мантией покоились не истлевшие кости, а вполне обычное человеческое тело, облаченное в уютный домашний халат. На ногах практикующего специалиста черной магии красовались мягкие тапочки, украшенные собачьими мордочками.

– Мой господин! – гемм вскочил и поклонился вошедшему.

– Алекс, я же просил не называть меня так!

Читатели, ожидающие услышать утробный голос и увидеть пустые красные глазницы, могут захлопнуть книгу и с чистой совестью поставить ее на полку. Лицо у некроманта было совершенно обычное, местами даже симпатичное. Умные серые глаза, аккуратная бородка и темно- каштановые волосы – маг был похож скорее на учителя, чем на злобного ведуна, который любил пару раз в месяц скоротать ночь на в пустой могилке.

– Как вам будет угодно. Я принес вам камень!

– Отлично! – Иной пристально осмотрел аквамарин и слегка попробовал тот на зуб. – Осталось найти еще несколько, и она будет с тобой!

Лицо гемма озарила улыбка. Скулы заныли от непривычного напряжения. Он не улыбался с тех пор, когда принес магу первый камень. Если это правда…

– Я могу… ее увидеть?

– Конечно!

Иной щелкнул пальцами. Украшенная причудливыми узорами стена отъехала в сторону. Алекс нерешительно шагнул вперед и закашлялся. Комнату заволокло густым дымом.

– Что…это… такое?

– Ты пил из этой банки? – Иной был действительно талантливым магом – виновника творящегося безобразия он нашел невероятно быстро и требовательно ткнул его башкой в стеклянную колбу.

Из сосуда, откуда пил попугай, лезла самая разнообразная живность – от простейший амеб до крошечных ящерок. Не прошло и пары секунд как по всей лаборатории что – то квакало или шипело.

– Алекс я вынужден попросить тебя уйти! – голова Иного вынырнула из горки копошащихся сороконожек.

– Но…Я не видел ее целый месяц!

– Прости, но сейчас, не самое подходящее время – мягко, решительно возразил маг, выплевывая изо рта карликовую змею.

Птица бестолково металась по комнате и истошно верещала, надеясь убить червей хотя бы морально. Закладывая очередной вираж, она случайно запуталась в вечерке с сушеными грибами. От остальных грибов их отличали симпатичные крапчатые шляпки и умение разговаривать.

Сознание несчастной птички помутилось. Вообразив себя воином – смертником, она громко чирикнула и пошла в лобовую атаку на собственного господина.

– Иной, я прошу, позволь мне хотя бы ….

– Алекс, ты… ЧПОК!

Клюв попугая легко вошел в висок мага.

Глаза колдуна описали красивую окружность и налились кровью.

По – настоящему вывести из себя Иного было практически невозможно, однако домашний питомец обладал уникальным талантом проделывать это в рекордно короткие сроки.

Под грозным взглядом, птица мигом пришла в себя.

– Хозяин я…вввваааарк!

Шаровая молния, пущенная следом, попала точно в цель и подпалила попугаю хвост. Гемм понял, что на этом празднике жизни он был лишним.

Он молча подобрал дорожную сумку и поспешил откланяться.

– Алекс, осталось недолго! – голос колдуна была на редкость спокоен, будто бы это не он только что призывал на голову непутевого попугая все мыслимые и немыслимые кары. – Всего три камня, и она будет жить!

– Я не задержусь! – не оглядываясь, бросил Алекс и неслышно прошептал одними губами – Прошу, дождись меня!

Большой, но не такой своеобразный как Кетаналь и не такой непонятный как Пальмовая Роща, город при самом Пике Скалы. Неподалеку от Великого Древа.

– Из глубины своих сердец воззовем и помооолимсяяяяааа!

Хор в белых одеждах встрепенулся, будто кто-то невидимый дал певцам хорошего пинка, и заунывно протянул:

– Талллллааааааа Криатууура!

Как только провыли последнюю часть контаты, Верховный аватор развел руки в стороны и проникновенно затянул:

– О, великая Криатура, прости детей своих, которые посмели потревожить твой сон. Благослови нас, недалеких и дремучих. Просвети нас, неразумных и скудоумных…Дай хотя бы кроху от твоего всеблагого и великого сознания для нас, ограниченных и посредственных…Наполни головы наши…