Александр Романчиков - Быть Героем

С довольным видом он вышел из церкви, и пошел в направлении трактира. Ребятишки с опаской смотрели на вооруженного странника, о чем-то шептались и, прячась, следовали за ним. Взрослое же население приветствовало Павла, в лице каждого виделась неподдельная радость и благодарность. Было видно, что молва о его подвиге разошлась мгновенно, и Паша впервые почувствовал себя действительно ценным человеком, нужным человеком. Быть может, где-то в деревне и остались не симпатизирующие Паше люди, от зависти, или любви к порубленным мертвецам. Но таких людей он не встретил, должно быть, они прятались и не желали видеть Пашу, если, конечно, они вообще существовали.

Уже на подходах к трактиру Пашина прогулка превратилась в торжественное шествие. Дети перестали бояться и бежали за ним шумной гурьбой, люди же не только вышли на улицу, но и встречали Пашу приветствующими криками. Не хватало разве что лепестков роз, которыми бы осыпали героя и выкладывали ему дорогу. До трактира дойти так и не удалось, ему загородили дорогу посланники поселения, две милые девушки в сопровождении двух молодых ребят. Под одобрительные крики Павлу на голову водрузили венок и пригласили на празднество, что планировалось провести вечером. Не согласиться Павел попросту не мог, да и вовсе не желал отказываться, недвусмысленные взгляды местных молодиц лишь укрепляли Пашино желание остаться.

«Нужно отдохнуть»: с этой мыслью Паша принял приглашение, аккуратно протиснулся сквозь собравшуюся толпу и вошел в трактир, чтобы предупредить Мигэля, что выдвинутся они никак не раньше, чем через день. Эльф отнесся к этой новости положительно, очевидно, ему было некуда торопиться, к тому же ему уже понравилось в людском обществе.

Уединившись в комнате, Паша решил пересчитать свои сбережения, в том числе и то, что удалось заработать за поход на кладбище. Стараниями старосты было собрано целых две золотых монеты в серебряном и бронзовом эквиваленте. Даже за вычетом церковной десятины это было достойной оплатой, учитывая, что платили обыкновенные сельчане. К тому же Паша отделался всего лишь легким испугом, все-таки, основную часть мертвецов зарубили кавалеристы.

Вместе с уже нажитым, капитал составил чуть более шести золотых монет, и это радовало Павла. От трактирщика ему удалось узнать, что на севере их ждут кочевые племена, за землями которых и лежат разрозненные княжества, в которые стремился попасть Павел. И такие проблемы с кладбищами совсем не редкость в этих местах, Фемел считал, что это проделки языческих варваров и их богов.

– И давно это началось? – как бы невзначай спросил Паша.

– Уже несколько лет, – хозяин трактира задумчиво посмотрел на потолок, будто пытаясь вспомнить точную дату, – И ведь мы много воевали, никак эти нехристи не хотят подчиниться, будто они одержимы бесами.

– Это да, – протянул Паша в ответ, чтобы не выдать в себе «нехристя».

Гуляния в селении планировались не слишком масштабными, но приготовления к ним велись едва ли не с самого утра. Уже к восьми часам вечера разожгли костры и факелы, чтобы осветить дорогу, прорезающую селение насквозь. Здесь же, прямо около тракта, селяне накрыли столы, там же были организованы пляски, благо места хватало. К этому моменту Паша уже успел выпить, хоть и зарекался. Но отказать он был не в силах, местные жители любили вино, и этим вином, чуть разбавленным и кисловатым, они, во что бы то ни стало, решили напоить и Пашу. Каждый стремился попотчевать своего спасителя, и, выпивая всего по глотку из каждой чаши, Павел рисковал напиться в стельку еще в самом начале празднества.

В целом, толпа не очень-то походила на собрание истинных рабов божьих, что ни секунды не проводили без молитвы и божьего имени на устах. Они были обыкновенными людьми, которым не чуждо чревоугодие и прочие прелести свободной от предрассудков жизни. Вели они себя, быть может, даже несколько разнузданнее, чем такие же сельчане в Княжестве, впрочем, Пашу это не очень волновало, ему не хотелось сравнивать. По крайней мере, сейчас.

Он расслабился, отдавшись в руки веселью и воле судьбы. Одна из встречавших его с приглашением девушек уже мелькала рядом, будто стесняясь подойти первой. Сама обстановка располагала тому, чтобы Павел схватил ее, исполняя ее собственное желание. И он сделал это, благо в его крови было достаточно эликсира храбрости. Возле костров они надолго не задержались, похоть овладела обоими, и, казалось, белокурая незнакомка вожделела Пашу даже больше, чем любая другая девушка, встреченная им на жизненном пути. Сверкая в темноте голубыми глазами, она вела Пашу за собой куда-то вглубь поселения.