Василий Горъ - Щит

Свидетелей, льющих воду на мельницу мэтра Шайгера, было человек двадцать. Купцы, приказчики, прачки, хозяева постоялых дворов, в которых мы останавливались, подавальщицы, конюхи и даже нищие. Правильно построенная последовательность их появления на Помосте Истины и умело расставленные акценты постепенно делали из меня нечто, в разы превосходящее по злобности и кровожадности самого Двуликого! Не знаю, как остальные присутствующие, а я к концу выступления последнего свидетеля начал всерьез задумываться о причинах, помешавших мне-чудовищу выпить души сразу всех жителей Горгота.

Кстати, об этом задумался не только я — мэтр Сезар, внимательно вслушивающийся в каждое слово, сказанное с помоста, несколько раз презрительно морщился. А когда «дятел», заметивший очередную гримасу, поинтересовался, чем вызвана эта усмешка, в сердцах бросил:

— У меня такое ощущение, что они рассказывают не о Бездушном, а о самом Боге-Отступнике!

Мэтр Шайгер изобразил отвращающий знак и скорбно процитировал Изумрудную Скрижаль:

«В каждом Бездушном живет частичка Двуликого. У тех, кто только-только встал на путь служения Богу-Отступнику, она маленькая, чуть больше пшеничного зернышка. Бездушные, прошедшие половину Пути, несут в себе частичку с кулак ребенка. А самые сильные и преданные превращаются в один большой сосуд под божественную сущность и иногда принимают в себя своего Хозяина. Понять, что в Бездушного вселился Бог-Отступник, несложно: в такие моменты у него стекленеет взгляд, движения приобретают божественную мощь и скорость, а Посох Тьмы превращается в размытый диск, каждое касание которого ввергает жертву в бездну невыносимых мук…»

Устоять перед таким аргументом защитник не смог — махнул рукой, сел и молчал до того самого момента, когда Огарок поинтересовался, хочет ли он что-нибудь добавить к этой Строке обвинения…

Сезар ответил, что нет, и Шайгер, состроив на лице еще более скорбную гримасу, повернулся к королю:

— Ваше величество! Согласно Строке двадцать второй двадцатого Слова, в случае, если у Обвинения достаточно доказательств для признания обвиняемого виновным в совершении преступления против короны, в убийстве или похищении дворянина, а также насилии над детьми, Суд имеет право не опрашивать свидетелей, чьи показания… — он опустил взгляд и развел руки, — способны… э-э-э… кому-нибудь навредить…

Видимо, большинство собравшихся в Зале Справедливости знали более точную формулировку этой Строки, так как, выслушав трактовку «дятла», мужчины начали глумливо улыбаться, а женщины — презрительно морщиться или брезгливо фыркать.

Увидев такую реакцию на слова обвинителя, Вейнарский Лев гневно сверкнул глазами:

— Для тех, кому смешно: представьте на месте леди Мэйнарии свою мать, жену или дочь, а потом попробуйте улыбнуться еще раз!

Выражения лиц большей части присутствующих сразу же изменились — вместо нетерпения на них появилось сочувствие. А во взглядах — сожаление о том, что им не удастся посмаковать подробности изнасилования…

Поняв, что его подданные жаждут только зрелищ, король в сердцах врезал кулаком по подлокотнику, откинулся на спинку кресла и коротко кивнул Арзаю…

— Рассматривать третью Строку обвинения нет необходимости… — поймав его взгляд, веско сказал хейсар. — Суду достаточно тех доказательств, которые вы уже привели…

— Благодарю вас, сир! Благодарю вас, ваша светлость! — церемонно произнес «дятел» и медленно сошел с Помоста…

Прежде, чем приступить к оглашению приговора, королевский судья, имевший достаточно времени, чтобы прийти в себя и подготовиться к вынесению решения, передвинул в сторону стопку свитков, расправил мантию, сдвинул брови к переносице и тяжело вздохнул. Потом, наконец, собрался с духом и зычно поинтересовался:

— Есть ли здесь человек, который считает, что Суд рассмотрел не все обстоятельства слушаемого дела?

— Есть, ваша милость! Это я, баронесса Мэйнария д’Атерн!!!

Я вцепился в прутья решетки и попробовал поймать взгляд леди Мэйнарии, чтобы показать ей, что вмешиваться в ход дела нет никакой необходимости, но не тут-то было — она смотрела на королевского судью и ждала его реакции!

— Э-э-э… Вы… уверены, ваша милость, что у вас действительно есть чем дополнить вышесказанное?

— Да, ваша милость! Вы позволите мне выйти на Помост Истины?

Возможности запретить ей выступить у судьи, судя по всему, не было, поэтому через считаные мгновения девушка легко взлетела по ступенькам, с грохотом вбила мой посох в пол, произнесла требуемую клятву и… ослепительно улыбнулась. Залу.